Краткий очерк истории "задержанной цивилизации"

2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА "ЗАДЕРЖАННОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ"

Анализ данного феномена, будет проведен на примере, главным образом, бывшего Советского Союза.

«Задержанная цивилизация» представляет собой сложноорганизованную си­стему, в которой «спонтанно-динамические» структу­ры (базисные системы и подсистемы) первоначально ограничиваются, а затем подавляются, посредством репрессивных механизмов, действующих в соответ­ствии о теоретической доктриной, положенной в основу социально-политиче­ской организации общества и преследующих цель подавления человеческой природы практически во всех ее проявлениях. «Задержанность» как явление происходит в ходе исторического процесса и в определенной мере представ­ляет собой кульминацию развития системы, возникшей на основе прошлой ист­ории и традиций. Целый ряд основополагающих принципов, представляющих со­бой фундамент системы догматизируются и не могут быть пересмотрены. Они всесильны потому, что верны.

Для «задержанной цивилизации» характерно отсутствие многообразия форм и мнений, как в системном, так и в политико-идеологическом измерении. Унификация норм и функций приводит к монолитности общества как социального организма, каждая из составных частей которого самым тесным образом связана между собой; неизбежно возникающие противоположности в подобной системе преодолеваются через сложную систему приспособлений к не­изменным формам отношений, поддерживаемых с помощью репрессивных инсти­тутов. «Задержанная цивилизация», несмотря на видимость монолитного един­ства — хрупкая система, которая построена таким образом, что, стоит только убрать какую-либо из ее составных частей, как может рухнуть все здание.

Коллективизм есть одно из первостепенных условий существования подобных систем. Внутри данного общества действует строгий запрет на восприятие, подражание чему-либо, существующему вне ее пределов. «Задержанность возможна исключительно в рамках закрытого общества, в ко­тором узаконена цензура, а возможные контакты с зарубежными странами стр­ого регламентированы и подконтрольны.

«Задержанность» не одномоментное явление, она тесно связана с господст­вующей системой власти, усилия которой в конечном итоге направлены на самосохранение. Структуры, в частности, экономические парализованы, опута­ны многочисленными ограничениями и лишены свободной динамики роста, иллю­зия движения заменяет само движение. В этих условиях система неуклонно самоизнашивается, паразитируя на экстенсивной эксплуатации природных и трудовых ресурсов. Репрессивные механизмы подавляют любые ростки ина­комыслия, но в процессе эволюции репрессивные механизмы только поддер­живают контроль над обществом, которое само приобретает способность пре­секать чужеродные явления. «Задержанность» прежде всего, проявляется в сфере идейного творчества, что приводит к торможению и последующей дегра­дации интеллектуального потенциала нации. Когда общество сталкивается с новым «вызовом» со стороны ли природных или социальных факторов отве­тить на него некому. Общество может распасться и погибнуть только из-за того, что за время «задержанности» были подавлены потенциальные силы, способные обеспечить «ответ» на «вызов» и прорыв. «Задержанность», как правило, становится основной причиной ослабления общества и превращения страны в объект завоеваний со стороны продвинутых систем, или гибнет в междоусобной борьбе.

«Задержанность» в развитии Советского Союза была скромно названа «за­стоем», определение в принципе верное, но не научное.

Эпоха господства большевизма, охватившая более семи десятков лет, мо­жет быть условно разделена на несколько периодов, каждый из которых от­личается по характеру и преследуемым целям.

Советская эпоха включает в себя следующие периоды: 1) революционный — 1917 - 1927 гг., основная цель данного периода — слом прежней системы и начало формирования новой; 2) реакционный — 1927 - 1937 гг. основная цель —подавление спонтанной динамики базисных структур, подчинение их интересам системы и со­здание «закрытого общества»; 3) консервативный — 1937 - 1987 гг., основ­ная цель — сохранение достигнутого и предотвращение изменений фундамен­тальных структур, кульминация «задержанности»; 4) начался, примерно, с 1989 г. и может быть определен как период прорыва или надлома цивилизации, его конечная цель — преодоление «задержанности».

Советская система была создана в рекордно-короткие сроки (в период, равный, приблизительно, двум десяткам лет) и хотя для ее создания было приложено немало сил, еще больше их потребовалось на ее удержание. В тече­ние первых двух периодов система отличалась высокой динамикой роста, в стране форсированными темпами была создана индустриальная инфраструктура. В то же время в нематериальной сфере, и прежде всего в сфере духа, осу­ществлялось тотальное ограничение человеческой природы, что привело, в ко­нечном счете, к закрепощению личности системой.

Идеалы, к которым стремились создатели системы, достигнуты не были. Их и невозможно было достичь теми средствами, которые использовали первые и последующие «про­фессиональные революционеры». Советская система проиграла соревнование со странами Запада. Время показало, что путь, избранный поводырями, вел в никуда.

Неоднократно систему пытались реформировать, но как только речь заходила о необходимости изменения ее основ, происходил откат (в первый раз это произошло уже в года нэпа —1921 - 1925 гг.). В то, что можно по­строить бесклассовое, бесконфликтное общество, по всей видимости, не ве­рил уже Сталин, не говоря об остальных вождях. Формально общество при­обрело все черты «социалистического», но фактически по природе своей, оно было иным, все больше коснея в своей неподвижности.

Невозможно было реформировать систему, не следуя по пути либерализации, не раскрепощая индивидуальность и творческую инициативу. Все наши реформа­торы, от Хрущева до Горбачева, были вынуждены идти на ограничение тоталитарных форм организации общества. Вероятно все они, быть может, за исключением Горбачева, понимали, что либерализм противопоказан системе как болезнетворный вирус для организма. СССР не мог существовать без «же­лезного занавеса", ограничений на въезд и выезд, репрессивных механизмов, тотального огосударствления и регламентации, унифицированных форм органи­зации производства, подавления прав и свобод человека.

Трагедия «задержанной цивилизации» состоит в том, что система лишена внутренних стимулов развития, а проникновение в ее пределы чужеродных норм и принципов - губительно. Развитие общества на несколько порядков отстает от «продвинутых систем» (8) и даже когда у него появляется реальный шанс наверстать упущенное, для этого часто не хватает ни сил ни средств. Общество подобного типа жизнеспособно только в собственной среде и беспо­мощно, когда «чистота» этой среды нарушена.

Нам необходимо различать «отсталое» и «задержанное» общество. Если для

первого характерен особый темп эволюции, обусловленный определенным хозяйственным укладом и образом жизни; базисные структуры не подавляются, а с некоторым замедлением, развиваются в рамках господству­ющего культурно-исторического типа. Активные элементы общества не подвер­гаются искусственному подавлению, хотя для их динамичного роста нет опре­деленных условий; когда же они созданы, начинается стремительное развитие тех структур, которые еще вчера находились в эмбриональном состоянии (ра­зумеется, этот процесс разворачивается через борьбу старого и нового, но она не носит самодовлеющего характера). История полна примеров, так называ­емых «отсталых обществ», которые в полной мере использовали данный им к судьбою шанс и вышли в число передовых. Среди них Германия, бурный эко­номический рост которой начался сразу же после объединения в начале 70-годов XIX века, Япония после революции 1868 г., некоторые арабские стра­ны, государства АТР; Россия, ускорение развития которой началось после либеральных реформ 60-х гг. прошлого века.

В условиях «отсталости» зреют элементы, готовые обеспечить рывок, но они недостаточно развиты при наличии сдерживающих факторов (крепостное право в России, раздробленность в Германии, самурайский консерватизм в Японии и т.д.), их снятие мгновенно раскрепощает потенциально-динамичные структуры и начинается рост.

Иную картину мы можем наблюдать на примере «задержанного общества». Разрушение традиционного и создание нового уклада ведет к ликвидации носителей прежних традиций и ценностей, возникает система, которая подчиняет себе мало-мальски активные общественные элементы и принуждает их действо­вать вопреки их природе, но в соответствии с правилами, предписанными господствующей группой. Все, что не укладывается в рамки «единственно верной доктрины, угнетается, свободная динамика снижается, наступает «застой». Но это не подавление ради подавления, а стремление направить общественное развитие по априорно «истинному» пути (советских вождей можно уподобить компрачикосам, правда последние похищали детей, чтобы сделать из них уродцев для последующей продаже в качестве карликов, шлутов и акробатов, а первые делали почти тоже самое с целым обществом и страной).

Общественная структура «задержанной цивилизации» удивительно прими­тивна даже в двадцатом столетии. Система способна функционировать в стро­го определенных рамках, переступать которые запрещается не только потому, что это может привести к нарушению однажды установленных норм, но и к подрыву ее фундаментальных основ. При этом «нормативный кодекс» включа­ет краткий набор аксиом, доступных каждому, которые можно воспринимать не задумываясь над их сущностью. Каждую такую аксиому вбивают в головы миллионов всеми доступными средствами с ранних лет.

Путь, ведущий к «задержанное», сложен, противоречив и полон откровен­ного героизма, граждане не сознают, что создаваемая при их участии сис­тема вскоре окостенеет в своей неподвижности, но героизм эпохи становле­ния в последствии не служит образцом для подражания, превращается в сим­вол, которому следует отдавать дань благодарности не более, но и не мене.

В период становления выдвигается цель, для достижения которой создается система, но последняя, разрастаясь и костенея, вскоре сама становится це­лью. В этот период «...общество, переживающее упадок, стремится отодвину­ть день и час своей кончины, направляя всю свою жизненную энергию на ма­териальные проекты гигантского масштаба, что есть ни что иное, как стремление обмануть агонизирующее сознание, обреченное своей естественной не­компетентностью и судьбой на гибель» (10).

Из новейшей истории бывшего Сов. Союза времен «застоя» нам известны грандиозные проекты такие, как Целина, БАМ, поворот северных рек, тотальная мелиорация и т.д.

В свое время полулегендарный спартанский законодатель Ликург дал Спар­те «идеальные законы» и предупредил, что нарушение хотя бы одного из них повлечет за собой гибель Лакедемонского царства. Сохранить установленную им систему можно было лишь при условии соблюдения всех предписанных норм и правил. Цель при этом состояла в том, чтобы достигнуть бесконфликтного, справедливого общества, живущего по законам братства, презирающее низмен­ные страсти.

Большевизм утвердил в России марксистско-ленинскую идеологию, в рамках которой только и можно было достичь общественного идеала, т.е. создать бесклассовое, справедливое, процветающее общество. Отход от «всесиль­ной" идеологии квалифицировался как преступление, но поклонение ей при­вело к «задержанности».

Конечно, древняя Спарта и Сов. Союз несоизмеримы ни в хронологическом, ни в пространственном измерении, но их объединяет принцип незыблемости, заморозивший развитие общества.

«Задержанность» не является целью. Так, для спартиатов их политичес­кая система являлась «идеальной», подтверждение чего могло служить и нестяжательство, и многочисленные победы над врагами. Спартанская военная организация практически не знала военных поражений и стала катастрофиче­ски слабеть только в результате проникновения в ее пределы чужеродных яв­лений. А разве в «лучшие годы застоя» советские люди не испытывали под­линное чувство гордости за свою родину СССР, подтверждением могущества которой служили успехи в покорении космоса, освоении Севера, росте воору­жений я т.д.

Советская система была, несомненно, гораздо сложнее спартанской. Так, в отличие от Спарты, правящий слой в ней обладал многочисленными привиле­гиями, но не имел реальной собственности, кроме собственности на власть, несшей в себе сакральный смысл. Поэтому угроза целостности системы зна­чила для правящего слоя потере власти, поэтому номенклатура шла на любые жертвы, чтобы только сохранить власть, без которой она была подобна голому королю из известной сказки Андерсена.

Неисчерпаемые природные, интеллектуальные и трудовые ресурсы страны позволяли правящему слою владеть едва ли не полу миром. В годы «застоя» их уже мало интересовала «великая цель - построение коммунистического общест­ва" (правда, некоторые в это искренне верили), но только власть, обладать которой можно было лишь при сохранении системы.

В самом деле, где еще власть отдавали без борьбы за голоса избирателей, где еще царил такой произвол, где еще можно было не считаться с общест­венным мнением, где еще можно было безнаказанно обманывать и обирать соб­ственный народ, где еще можно было пользоваться всеми благами жизни, не платя за это ни копейки. Любой из посвященных в таинство власти мог вос­кликнуть: «Париж стоит мессы».

Парадоксально, но «благосостояние советского народа», о неуклонном повышении которого без устали твердила официальная пропаганда, не могло воз­растать в принципе, ибо это автоматически вело к ослаблению власти правя­щего слоя. Известно, что, имея возможность воспользоваться большим количе­ством благ, индивид готов больше трудиться, что способствует повышению трудовой мотивации. В то же время, потребляя больше, личность становится свободней, прежде всего через расширение поля выбора. Сокращение количе­ства, потребляемых благ ведет не только к понижению трудовой мотивации, с сужению выбора, но и к потере авторитета правительства, если он не под­держивается с помощью репрессий. Правящий слой в бывшем Сов. Союзе нашел поистине гениальный выход из этого положения: номенклатура присвоила себе абсолютное право казнить и миловать, поставив огромные массы людей в зависимость от собственной воли. «Хороших» она подкармливала, «плохих» дер­жала в «черном теле», стараясь при этом сохранить определенное равнове­сие. Слишком бедные всегда недовольны, слишком богатые требуют еще боль­ше.

В «годы застоя» в СССР действительно был создан «средний класс» в том в том смысле, что он не беднел, не богател, при этом, желая трудиться больше, он был лишен такой возможности, поскольку количество потребля­емых благ было связано с целым рядом нелепых ограничений.

Лозунг правящего слоя эпохи «застоя» мог бы звучать:Ни капитализ­ма, ни социализма». То, что было — являлось идеалом, а перемены в ту или иную сторону не только могли ослабить власть, но и привести к необходимости перестройки несущих конструкций системы.

Своего апогея «задержанность» достигла в тот момент, когда М.С. Гор­бачев начал преобразования.

Благодаря наличию каких факторов удалось «задержать» развитие общества? Отметим здесь лишь некоторые из них.

1. Насильственный слом прежней системы и разрыв с культурно-историчес­кой традицией повлек за, собой создание принципиально новой общественной структуры, составные социальные элементы которой воспитывались паралле­льно ее становлению.

2. Насаждение доктрины марксизма-ленинизма в массовое сознание как «Нормативного кодекса поведения», нарушение которого жестоко каралось. Доктрина, имела теоретически обоснованную цель, а власть смогла скон­центрировать общественную энергию для ее достижения. Но поскольку дви­жение к цели происходило посредством подавления человеческой природы, энергия нескольких поколений ушла, на создание системы как действитель­ной цели движения (элементы утопизма, присутствующие в самой доктрине, еще не являются свидетельством того, что ряд принципиальных положений теории недостижимы, но последнее возможно с помощью использования иных к сил и средств, используемых в процессе эволюции, а не стремительного скачка).

3. Жесточайший террор, целью которого было «дисциплинирование масс в рамках «Нормативного кодекса», привел к физической ликвидации носите­лей прежних традиций, а подавление основных прав человека, резко су­зило поле свободного мыслительного поиска, логика которого не могла не вести его за рамки «Нормативного кодекса». Репрессии таких масштабов вывели общество на орбиту самоконтроля и внутренней несво­боды, что, в конечном счете, привело к самоцензуре внутри общества. Вла­сть подавляла наиболее одиозные фигуры, за, всеми остальными общество следило само.

4. Богатые запасы природных ресурсов, величина территории, дармовая и неприхотливая рабочая сила, позволяли системе покрывать значительные издержки, вызванные ее неэффективностью и продлевали сроки существо­вания системы (так, например, нефтедоллары, получаемые от экспорта сырья главным образом в Европу в период энергетического кризиса 70-х годов., позволили сохранить режим, не изменив в нем практически ничего).

5. Отсутствие свободы мнений, закостеневшие в догматизме общественные науки, препятствовали свободному теоретическому поиску. Когда М. Горбачев обратился к обществоведам с просьбой разработать концепцию преобразова­ний и выдвинуть «теорию обновления», ничего, кроме догматической тавтоло­гии, он не услышал в ответ. Свободная мысль была подавлена не только по­тому, что искоренялись наиболее одаренные умы в сфере социальных наук, но и потому, что мысль могла, «развиваться» исключительно в рамках дозволен­ного, выход за которые был сопряжен с риском по меньшей мере оказаться изгоем.

6. Система представляла с собой «идеальную» модель, обеспечивающую «не­гативный отбор». Отбирали не лучших (талантливейших), а худших, при это критерием выбора служили приверженность «Нормативному кодексу» и личная преданность вышестоящим чинам, безынициативность и послушание. Господствующая в обществе идеология работала, на тотальное усреднение. Никто не мог выделиться из обшей массы, посредственность поощрялась, выдаваясь за идеал «советского человека».

7. Если на первых этапах становления советское общество отличалось высо­кой степенью социальной мобильности, то с каждым новым десятилетием она неуклонно замедлялась и в «лучшие годы застоя» система приобрела все при­знаки геронтократии. «Застой» в кадровой политике практически на всех уровнях управления — еще одно доказательство «задержанности».

8. Закрытость общества препятствовало проникновению нового, а отсутствие свободы выражения мнений и гласности вело к систематическим злоупотреблениям и произволу, масштабы которых превосходили все мыслимые по тем временам пределы.

Таков далеко не полный перечень тех причин, в силу которых СССР пре­вратился в «задержанную цивилизацию».

Продолжение следует