Бюджетные фантазии Вадима Ойкина

Выступает, например, на заседании правительства области зампред правительства и он же министр финансов Вадим Ойкин. Его доклад посвящен бюджету Саратовской области на предстоящий 2020 год. Все слушают, некоторые кивают головой, кто-то заносит себе данные в блокнотик. Официальные медиа вскоре расскажут о том, какие перспективы в области финансов ожидают родимую губернию. Но никому в голову не приходит хоть на мгновение задуматься над теми показателями, которые приводит в своем выступлении Вадим Ойкин.

Скажем, в следующем году, по словам Ойкина, “в целом доходы областного бюджета составят 103,6 млрд рублей, расходы - 107,4 млрд.  В 2021 году доходы будут равны 108,9 млрд рублей, расходы - 110,6 млрд, в 2022 году - 110,5 и 112,6 млрд соответственно”.

Что же здесь необычного? - спросите вы. Ну да, из года в год бюджет будет иметь дефицит, но ведь он - незначительный. Это, конечно, так, но о каких доходах идет речь, только ли о доходах сугубо областного бюджета или с учетом разного рода дотаций, субвенций и прочего?  Не сказав об этом, г-н Ойкин уже исказил информацию, но никто не обратил на это внимание.

Но это еще не все. Обратите внимание на рост доходной части бюджета. Она - абсолютно незначительна и за три плановых года вырастет всего на 10 с небольшим млрд рублей, примерно, по 3 млрд в год. Но и этого было бы достаточно, если бы речь шла исключительно о доходах области, без учета “иных источников”.

Далее следует аксиома, т.е. констатация того, что бюджет Саратовской области по прежнему социально ориентированный. Удельный вес расходов на соцсферу в общем объеме расходов составляет около 70%. Эту картину мы наблюдаем из года в год без каких-либо изменений. При этом расходы на социальные нужды, каким-то уму непостижимым образом, не ведут к росту благосостояния, а напротив - к его неуклонному снижению. По всем показателям, включая такие сферы, как образование, здравоохранение, культуру, демографию и т.д.

Но больше всего нас удивило не это, а сумма, которую в правительстве планируют направить на обеспечение жильем сирот. Планируется выделить на эти цели 761,6 млн рублей. 

Дело в том, что только в 2018 году в Саратовской области ожидали жилья 4739 человек. Для того чтобы снять жилищную проблему, требуются огромные средства: на исполнение судебных решений 2,2 млрд руб., а всего на решение проблемы с жильем для детей-сирот необходимо 3,9 млрд руб.  Иными словами, той суммы, которая запланирована в бюджете едва ли хватит, чтобы обеспечить хотя бы десятую часть нуждающихся. Но никто не сказал минфину, что проблема обеспечения сирот жильем в Саратовской области в ближайшее время решена не будет, тем более, что она сильно отягощена наличием судебных решений, который область не торопится исполнять.

Под вопросом остается и реализация национальных проектов на территории области. Так по словам Ойкина, из федерального бюджета на реализацию нацпроектов ожидается около 12 млрд рублей, а с учетом средств облбюджета сумма составит более 17 млрд. Слово “более” - ничего не значит, просто потому, что 5 млрд рублей из областного бюджета - это все те же смешные деньги, которые вряд ли окажут серьезное влияние на национальные проекты. Поэтому, скорей всего, эти проекты будут сорваны по банальной причине - отсутствие софинансирования. Так и надо планировать, а не строить замки на песке. 

Наконец, о бедных бюджетниках. Ожидается прирост расходов по оплате их труда. С учетом уже осуществленного в  октябре повышения, за три ближайших года он составит 10 млрд рублей. Откуда возьмутся эти деньги? Разумеется, за счет федерального бюджета и составят они все те же 3 млрд рублей в год. Сама область не в состоянии повысить заработную плату бюджетникам. К тому же  никакого роста заработной платы бюджетников за три грядущих года не ожидается. А это значит, что бюджетная сфера будет и дальше деградировать. Но никто не обращает на это внимание. Планируемая деградация сегодня - в тренде. 

Говоря об областном дорожном фонде, глава минфина заявил, что в 2020 году он составит более 12 млрд рублей, а муниципальным образованиям будет перечислено на дорожную деятельность около 800 млн рублей против 300 млн в этом году.

Никто не обратил внимания на то откуда взялась эта цифра. Где область возьмет 12 млрд рублей в дорожный фонд? Ойкин не называет источник, а он очевидный - дотации центра. К тому же что такое 800 млн рублей для муниципальных образований, если их в Саратовской области более 40?. Это около 20 млн руб на муниципалитет. Стало быть, кому-то дадут, а кому-то - нет. В целом же дороги в муниципалитетах так и останутся в плачевном состоянии.

Однако самым интересным было сообщение о внешнем долге Саратовской области. В строгом соответствии с парадоксальным экономическим мышлением последних лет, например, с утверждением о том, что в РФ наблюдается положительный отрицательный рост экономики, г-н Ойкин сказал: "Источником покрытия дефицита бюджета в 3,8 млрд рублей указаны банковские кредиты, но это не означает, что мы будем их брать”. 

Где же область намерена взять эти миллиарды? Мы будем работать по увеличению доходной части бюджета", - заверил Ойкин.

То есть, можно заранее прогнозировать, что доходная часть бюджета будет пополнена за счет банковских заимствований. По очень простой причине: правительство области не только не представляет, как можно пополнить доходную часть бюджета, но даже и не задумывается над тем, что в Саратовской области уже давно нет и в ближайшее время не появится источников дополнительных доходов.

Потому, что 70% процентов бюджета ориентированы на социальные нужды. Потому, что прежде, чем что-то взять, надо вкладывать средства в развитие, а их никто не вкладывает и вкладывать не собирается. Вся политика сводится к выпрашиванию денег из федерального центра. Делается это не от хорошей жизни, а потому, что другого выхода нет.

Если же вернуться к идее “потрясти гаражи”, т.е. вывести на белый свет экономику, которая находится в тени, то мы напомним этому правительству, что вывод из тени “гаражной экономики” не только не решит проблему наполняемости бюджета, а разрушит даже ту зыбкую экономическую стабильность, которая еще держится за счет “гаражной экономики”.