Танго вдвоем

Очередная (может быть, и внеочередная) волна экономического кризиса прокатилась по планете ближе к середине 2015 года. Но наша экономика пошатнулась, вероятно, от предчувствия этой волны.

Еще где-то в середине 2012 года наблюдатели стали отмечать падение темпов российской экономики. Между тем, глава государства требовал от экономического блока правительства — роста. Не стоит забывать, что не так давно им была поставлена задача удвоения ВВП. Чиновники из правительства долго ломали голову над тем, как обеспечить рост сырьевой экономики. Хотя, положа руку на сердце, при стабильной цене на нефть на уровне $90-100 за баррель, им очень не хотелось заниматься каким-то там ростом. Главное, чтобы цена на нефть росла, а все остальное не имело значения.

Косвенно о том, что это было именно так, свидетельствует тот факт, что для правительства РФ падение цены на черное золото оказалось таким же неожиданным, как снег в июле. Поскольку это правительство состоит из псевдолибералов, которые никогда не преодолевали экономических догм, сформулированных «пророком рыночной экономики в РФ» Егором Гайдаром, они неизбежно должны были сотворить какую-то очередную псевдолиберальную глупость. И они ее совершили.

В условиях падения экономического роста наши денежные власти вместе с теми чиновниками, которые еще продолжают курировать в правительстве экономический блок, приняли решение о девальвации рубля. Ведь согласно догме в условиях спада девальвация способна оживить экономику или подстегнуть ее, как добрая плеть подстегивает лошадь, когда она никак не желает подниматься в гору.

За опытом далеко ходить было не надо. В 1998 году, когда страна оказалась на краю хаоса, было принято решение девальвировать национальную валюту. Но 1998 год отличался от 2014 года и не только разницей в цифрах. Девальвация полезна в том случае, если есть, как минимум два условиях: во-первых, в наличие имеются незагруженные производственные мощности, а во-вторых, у страны имеется положительное торговое сальдо. Как ни странно, но в 1998 году у России были незагруженные мощности. Еще не все предприятия были распилены, обанкрочены, стерты с лица земли. Этих мощностей хватило, чтобы придать импульс экономики. Он был настолько сильным, что сумел обеспечить ее рост вплоть до начала 2012 года. И хотя, достигнув своего пика к 2006-2007 гг., этот рост стал затухать, он, тем не менее, был.

В 2014 г. от производственных мощностей образца 1998 года, практически ничего не осталось. Благодаря нефтяной ренте, в течение последних десяти лет экономика страны переключилась на импорт, который составлял чуть более 70%. Таким образом, девальвация в РФ оказалась не живительной, а, напротив, губительной. Она вызвала падение рубля, инфляцию, рост цен и резкое падение потребления. Самое интересное, что за этот непродуманный шаг никто ответственности не понес.

Постепенно в стране стали вырисовываться контуры своеобразного «двоевластия». Первая власть — политическая, ориентированная на жесткий внешнеполитический курс, на патриотические настроения граждан. Вторая власть — экономическая. Она ориентирована на ФРС, МВФ, ВТО, то есть на все те структуры, которые идут в разрез с настроениями власти политической. При этом очевидно, что власть экономическая никак или почти никак не подчиняется власти политической. При этом первая власть стремиться консолидировать общество, а вторая, напротив — расколоть его, как минимум на бедных и богатых. Разумеется, такой раскол был заметен и раньше, но благодаря наличию избыточных доходов власти удавалось отчасти нивелировать этот разрыв. Когда же эти доходы иссякли, пропасть между бедными и богатыми (включая и так называемый средний класс) стала увеличиваться с катастрофической быстротой.

Мы наблюдаем рост патриотических настроений, консолидацию большинства вокруг политической власти, но эти настроения никак не отражаются на экономике. Она по-прежнему остается закрытой для национального подъема.

Не надо далеко ходить за примерами, достаточно обратиться к опыту нашей истории. В 20-30-е годы прошлого века страна осуществляла невиданный до селе индустриальный рывок. Находясь во враждебном окружении ей удалось консолидировать патриотические настроения масс, без которых вряд ли был бы возможен тот колоссальный экономический рост, который можно было наблюдать в годы первых пятилеток.

Сегодня можно слышать призывы «порвать Америку», «расстрелять» картонного Обаму, спалить запасы забугорной снеди, не пить, не есть, затягивая пояски, но при этом нет стремления канализировать всю эту энергию в экономическую сферу. Еще раз подчеркну: экономика по-прежнему остается закрытой для, так сказать, «антисанкционного творчества масс».

Это противоречие рано или поздно но даст о себе знать. Опять-таки не надо далеко ходить за примерами. Вспомним экономику СССР в период перестройки, когда тотальный дефицит товаров вывел миллионы людей на площади, а в конечном итоге подорвал политическое основание страны. Может быть, дефицита продуктов сегодня и не будет, но падение доходов и рост числа бедных, способно существенно повлиять на ситуацию в стране.

Тем временем наши экономические власти продолжают упорно проводить одну и ту же политику, главной целью которой остается борьба с инфляцией. При этом главным опасением этих властей остаются все те же спекулянты. ЦБ РФ удерживает высокую ставку полагая, что, в условиях, когда инфляция по-прежнему отстает от плановых показателей, ее снижение послужит выстрелом из стартового пистолета для разного рода финансовых спекулянтов. В таком случае получается, что политика мегарегулятора направлена не на поддержку национальной экономики, а на борьбу со спекулянтами и борьба с инфляцией это борьба с потенциальными спекулянтами.

Ну что тут скажешь, очередная догма. Ведь известно же, что деньги всегда идут туда, где выгодно. Если в стране не созданы условия для того, чтобы деньги шли в реальный сектор экономики, то они неизбежно будут стремиться в финансовый сектор. Но денежные власти с одной стороны пытаются защититься от спекулянтов, а с другой обескровливают реальный сектор. В итоге мы видим, что развития лишены оба сектора, при этом инфляция продолжает расти.

В этой связи по-прежнему открытым остается вопрос: почему до сих пор в стране не создан рынок внутреннего кредитования и оно возможно только из внешних источников?

А теперь попытается увидеть, как наши экономические власти разыгрывают сценку из знаменитой басни Ивана Андреевича Крылова «Однажды Лебедь, Рак да Щука...».

Ну вот, например, к лету 2015 года темпы роста цен последовательно снижались. Вот видите, радовались денежные власти, все идет по плану, скоро и инфляция начнет снижаться, а там, глядишь, и ставку снизим до приемлемого уровня. Как вдруг в июле повысились тарифы на коммуналку! Этот шаг одномоментно свел на нет все усилия денежных властей обуздать инфляцию. Говорят, что масла в огонь подлило и решение ввести плату за капремонт, по крайней мере в Москве. Неужели левая рука правительства не ведает, что творит правая? Выходит, что не ведает.

Между тем, на рынке наблюдалась «танго вдвоем». Танцевали рубль и нефть. За этим «танго» прохладно наблюдал ЦБ РФ. Он не пытался удержать курс, поскольку цена на нефть падала, а слабый рубль компенсирует доходы экспортеров и бюджета. Но проблема в том, что, после того, как в начале февраля доллар вырос почти до 70 рублей, в апреле он укрепился до 49 рублей, а в августе вновь ушел на прежние высоты.

Банк то наблюдал за «танцем», то начинал скупать валюту. Рубль то падал, то вновь укреплялся, сбивая с толку даже опытных валютных спекулянтов. Результатом этого «танго вдвоем» и стал, как считают эксперты, всплеск инфляции, даже в августе, когда она обычно заметно снижается.

Таким образом, сегодня реальный сектор нуждается в дешевых кредитах (внешние финансовые рынки де-факто закрыты из-за западных антироссийских санкций), а ЦБ не может понизить ставку, потому что инфляция вышла за рамки прогноза.

Регулятор мог бы закрыть глаза на показатели инфляции и начать реализацию какого-нибудь аналога американо-европейско-японской программы количественного смягчения (в ее рамках нацбанки выкупают с рынка гособлигации, фактически эмитируя деньги под нужды бюджета).

Но отечественные денежные власти категорически отказываются идти по пути печатания денег. Ставка делается на сжатие денежной массы, снижение инфляции, и удешевление кредитных ресурсов, так сказать, естественным путем.

Хотя такая денежно-кредитная политика в нашей стране ни разу не сработала. Корреляции между объемом денежной массы, инфляцией, инвестициями и темпами роста экономики, нет. Самый высокий рост цен в стране фиксировался в 90-е годы прошлого века в период хронической рецессии, при этом денежная масса (агрегат М2) тогда находилась на минимальных значениях в 13−15% от объема ВВП (сейчас объем денежной массы составляет примерно 44% ВВП).

Спрос на деньги в экономике вряд ли можно считать низким. Падение инвестиций на 5,9% за январь-июль этого года происходит не только из-за недоверия к властям, но и из-за волатильности курса и невозможности взять недорогой кредит.

Круг замкнулся. Зато нестыковки политического и экономического курса стали особенно заметными. Не будем лишний раз отмечать, как тесно связана политика и экономика. Отметим лишь, что в условиях, когда экономические власти отказались даже от стратегии роста без развития, заменив ее на стратегию — ни роста ни развития, наша страна и дальше будет терять влияние и силу. Кому это выгодно — догадаться несложно.