Водные войны

Настоящая причина войны в Сирии

Если вы посмотрите на карту Сирии, на которой показаны очаги военных действий, то вы без особого труда увидите, что ведутся они в тех зона, где сосредоточены основные источники воды.

Война в Сирии — это одна из первых войн в истории человечества, которая ведется за воду.

Небывалый наплыв беженцев-переселенцев, хлынувший в Европу, наблюдатели объясняли чем угодно: религиозными и межэтническими конфликтами, жестокостями ИГ и режима Асада, но, за редким исключением, самые смелые говорили о главном — об острой нехватке пресной воды, из-за чего толпы обездоленных крестьян устремились в города.

В конечном итоге, толпы мигрантов усилили демографическое и экономическое давление в городах Сирии, а режим, изначально игнорировавший проблему, лишь усугубил ситуацию, когда жестко отреагировал на массовые протесты, например, в городе в Деръа. Взрывная волна от этих кровавых столкновений разрушила Сирию, первоначально, изнутри, затем добралась до Европы и покатилась далее.

Причины кризиса водоснабжения в Сирии начались далеко не вчера. Еще в начале 60-х годов XX века, при жизни папы Башара Асада — Хафеза, было принято решение увеличить площади пшеничных полей, чтобы урожая хватило на полное покрытие внутренних нужд и даже на экспорт. С 1970-х годов под пшеницу распахивались все новые и новые земли лесного фонда и даже пустыня. Дело в том, что, примерно, половина необходимой воды в стране поступает из Евфрата и из колодцев, вырытых с разрешения властей. Вскоре Сирия смогла удовлетворить свои внутренние нужды в пшенице, и даже создать резервы.

Помимо этого, было принято роковое решение о начале культивации водолюбивого хлопка. Того самого хлопка, который в СССР погубил целое море, называемое когда-то Аральским.

Хлопковый бум (известно, что хлопок — высокодоходный экспортный товар) через двадцать лет после начала реализации программы, привел к тому, что уровень грунтовых вод резко упал, и началось засоление колодцев, а зачастую — и загрязнение. Сирия и раньше страдала от острой нехватки воды, однако на этот раз правительство не смогло решить эту проблему. Дефицит воды привел к тому, что поля оказались заброшены, а фермеры с семьями стали переселялись в города, где уровень подземных вод тоже снизился до уровня, после которого их использование становилось опасным. С тех пор кризис только усугублялся, а режим Асада-младшего беспомощно смотрел на происходящее.

Сегодня Ближний Восток испытывает трудности с водоснабжением, это не новость. В странах региона, которым повезло с реками, строились огромные дамбы для создания водохранилищ и для производства электричества. В 70-х годах на Евфрате в Сирии была построена плотина и водохранилище имени Хафиза Асада. В 80-х Турция начала строить плотину имени Кемаля Ататюрка. Уже очень скоро половина воды Евфрата, попадавшей в Сирию, стала оставаться в Турции. По мере падения уровня Евфрата на сирийской территории расширялось бурение пиратских артезианских скважин, что в итоге вело  к еще более интенсивному истощению водоносного слоя.

К нехватке пресной воды следует добавить процессы потепления и опустынивания. Годы засухи еще сильнее осложнили ситуацию, особенно три засушливых года, начиная с 2008-го. Сирия, до того момента не нуждавшаяся в пшенице, была вынуждена начать импорт зерна. Правительство не помогало фермерам, и они начали переезжать в города. Если в 1970-х годах в сельском хозяйстве были заняты около двух третей работников, то в 2000-х их доля упала ниже четверти. Миллионы (из общей численности примерно в 20 миллионов человек) мигрировали в города, не выдержавшие этого наплыва.

Беспорядки в Деръа, где до этого жили примерно сто тысяч человек, и около трети из них составляют мигранты, вспыхнули в марте 2011 года. Вместо того, чтобы попытаться решить проблему, алавитский режим отреагировал жестко. Расстрел демонстрантов породил вспышку ярости, охватившую всю страну, а последовавшие события стали историей гражданской войны, носящей религиозный, этнический, общинный, социальный характер. Мало кто догадывается, что крайняя жестокость этой войны вызвана не столько межконфессиональными распрями, сколько дефицитом пресной воды, запасы которой в Сирии уже вряд ли когда можно будет вернуть к прежнему уровню

Особенно следует отметить, что кризис связанный с водоснабжением, запустыниванием и истощением плодородных земель назревал постепенно и тлел в течение десятков лет, но никто не пытался его предотвратить. Бездействие, как на сирийском, так и на международном уровне, породило эту катастрофу, и ее последствия вышли далеко за пределы Сирии.

Следует понять также и то, что эта война и волна эмиграции, вызванные нехваткой воды, представляют собой лишь малую толику войн и переселений народов из-за апокалиптической нехватки воды, которая окажет огромное влияние на будущие поколения, особенно если глобальное потепление продолжится в том же темпе, что и теперь...

Кто бы не победил сегодня в Сирии, какой бы режим не был установлен там в результате этой победы, ему придется решать проблему дефицита пресной воды. Ее решение потребует колоссального вложения средств, но без гарантии восстановления даже того объема воды, которые страна получала до начала реализации знаменитой хлопковой программы.

Как не печально это звучит, но то тотальное разрушение городов Сирии, массовая гибель и переселение населяющих ее народов напрямую связано с все более нарастающим дефицитом пресной воды. Если Сирия не погибнет в ходе гражданского конфликта, то она рискует погибнуть от недостатка воды. По крайней мере, вряд ли она сможет удержаться в тех границах, которые были ранее по той простой причине, что значительная часть территории Сирии превратиться в пустыню.

Переселенцы, покинувшие насиженные места и хлынувшие в Европу, сами уже не вернутся на свою выжженную войной, засухой и отсутствием воды родину. Если в Европе, в связи с терактами, решат депортировать переселенцев из Сирии, то депортировать их будет некуда, кроме, как в пустыню, а это значит обрекать их на верную гибель.