Пятилетка реконструкции

Как Россия может преодолеть экономический кризис

Мы уже рассказывали (Нужна посткризисная модель развития) о том, что кабинет Михаила Мишустина формировался не для того, чтобы реформировать экономику и тем более не для того, чтобы грамотно противостоять пандемии коронавируса. Однако если коронавирус стал  большим и неприятным сюрпризом, то его влияние на положение в котором оказалась национальная экономика трудно переоценить. 

По крайней мере, Covid 19 стал мощнейшим триггером для российской экономики. Он неожиданно и ярко высветил множество проблем, которые копились в ней долгие годы. Особенно рельефно обозначил  курс торможения реального сектора, который проводился предшественником Мишустина - бывшим премьер-министром Дмитрием Медведевым.

Надо заметить, что с началом пандемии правительство полагало, что, преодолев угрозу коронавирусной инфекции, все вернется на круги своя и премьер-министр Михаил Мишустин продолжит совершенствовать фискальную базу, чтобы даже какая-нибудь мышь не смогла проскользнуть сквозь бастионы налоговой системы. Однако чем глубже проникала в РФ пандемия Covid 19, тем яснее становилось, что возврат к прошлой модели экономического развития страны - невозможен. Заговорили о новом НЭПе.

Президент Владимир Путин поручил правительству не только подготовить план поэтапного выхода из ограничений, вызванных коронавирусной инфекцией, но и о разработке все того же плана модернизации модели развития, а если быть точным, то о разработке новой экономической политики.

Поскольку ни премьер-министр, ни набранная им команда управленцев явно не предназначались для разработки нового курса, случилось непредсказуемое - Михаил Мишустин, судя по всему, заразился коронавирусом.  На его место был поставлен Андрей Белоусов - единственный член правительства, который отличается некоторой склонностью к так называемому “консервативному радикализму”. 

Вполне возможно, что Мишустин “отошел от дел”, чтобы уступить место “радикалу”, который вполне вероятно, имеет какое-то представление о том, что надо делать для перехода к новой экономической политике. При этом речь идет не о каком-то косметическом ремонте модели развития, а о ее радикальном обновлении. Если ограничиваться паллиативными мерами, то выход из той кризисной пропасти, в которую погружается национальная экономика, нам уже не выползти.

Хотя и говорят, что Андрей Белоусов прислушивается к точке зрения на радикализацию модели развития к Сергею Глазьеву, только одного авторитета и знаний Сергея Юрьевича явно будет недостаточно, потребуется привлечение новых и свежих сил, которые не были бы связаны с обязательствами нынешнего кабинета министров и могли бы в спешном порядке разработать основные направления новой экономической модели развития.  Необходимо создавать что-то подобное “теневому кабинету”, оставив за министрами роль технических исполнителей радикального плана. В этом нет ничего крамольного, если учесть, что кабинет Мишустина не создавался для проведения глубоких преобразований в национальной экономике.

Если Белоусов получит отмашку от главы государства на создание “теневого кабинета”, в который будут призваны ведущие эксперты и специалисты, не взирая на их взгляды и принадлежность к той или иной партии, тогда есть шанс в авральном порядке разработать “дорожную карту НЭПа”.

Дело еще и в том, что РФ  в настоящее время попала в зависимость от глобальных организаций, который координируют ход пандемии, убеждая Россию забыть о великом и обещая сохранить малое, в точном соответствии с ребусом-планом, начертанном на первой странице органа глобалистов журнале The Economist. Проблема заключается в том, что выход на новую траекторию развития предполагает разрыв с глобалистами. Именно долгая связь с такими, к примеру структурами, как МВФ и Всемирный Банк, удерживала РФ в рамках глобалистского проекта. А это значит, что самым трудным при переходе к НЭПу будет этот разрыв. Нужен невменяемый премьер, не в том смысле, что он сумасшедший, а в том, что он не будет слепо следовать рекомендациям глобалистов, как это делал Дмитрий Медведев.

Нужен премьер, который бы придерживался позиции бывшего председателя правительства, ныне покойного Евгения Примакова, который оказался одним из немногих  представителей власти, который нашел в себе силы противостоять навязываемому России курсу. Именно Евгений Примаков, позволил себе не только не соглашаться с руководством МВФ, но и твердо проводить собственный курс. Благодаря этой жесткости, России удалось быстро преодолеть тяжелейшие последствия дефолта 1998 года и выйти на траекторию экономического роста.   

Каким будет (и будет ли!) курс кабинета во главе которого поставлен Андрей Белоусов, мы предсказывать не беремся, но общие контуры НЭПа уже очевидны. Это прежде всего решения двух важнейших проблем - финансовой и налоговой политики. Не понадобиться распаковывать кубышку и оказывать раздачи для бизнеса, если обеспечить ему выгодный кредит под минимальный (а еще лучше под нулевой) процент в рамках, скажем, “пятилетки реконструкции”. Не понадобиться крохоборничать по поводу так называемых “налоговых каникул” если целый ряд налоговых опций просто отключить, опять таки в рамках периода реконструкции. Не понадобиться изыскивать дополнительные средства если пойти на радикальное сокращение расходов на силовые структуры, армию, полицию, если отменить целый ряд нормативных актов, удушающих свободу в целом и предпринимательскую свободу в частности.

При создании максимально благоприятного климата для бизнеса ему не надо будет помогать, ему просто нужно будет не мешать. 

Переход к новой модели необходимо было начинать еще вчера, но и сегодня еще не поздно. РФ должна выйти из ограничений, вызванных угрозой коронавирусной инфекции в новую экономику, в новые отношения, в новый порядок, в противном случае из кризиса выхода нет.