Сноуден  однозначно осудил АПЗ ЯО

Антитеррористический пакет законов (далее — АПЗ) Яровой-Озерова, скорей всего, написан и принят не для того, чтобы общество могло противостоять грозящим ему опасностям. Он вообще принят не для защиты общества от смертельных угроз. При ближайшем анализе АПЗ он написан для облегчения работы тех структур, которые призваны бороться с различного рода угрозами, в том числе и с угрозой терроризма и экстремизма.

То что общественность в штыки приняло этот пакет говорит не столько о том, что она расценила закон, как инструмент, посягающий на ее свободы, сколько, как инструмент, отстраняющий общественность от участия в предотвращении угроз. Авторы этого закона явно полагали, что не дело общества заниматься борьбой с терроризмом и экстремизмом. Этим должны заниматься «специализированные организации». А для того, чтобы они занимались этим с удовольствием, им в помощь и был принят АПЗ Яровой-Озерова.

Между тем уже не раз и не два говорилось о том, что только сплоченное общество, действующее сознательно, способно противостоять угрозе. Бдительность общества, его нетерпимость и непримиримость к угрозам его безопасности не идет ни в какое сравнение с так называемой бдительностью «специализированных структур», призванных бороться с угрозами обществу. Тот же пункт закона, карающий за недонесение на готовящееся преступление, мог бы содержать и пункт о поощрении доносительства. Например, за донесение о готовящемся террористическом акте или акте какого-либо гражданского неповиновения, доносчику, скажем полагалась бы премия от 100 тыс. до 1 млн рублей. Быть может, тогда у части общественности возникли бы определенные симпатии к АПЗ Яровой-Озерова. Но такой нормы в законе нет. Карая за недоносительство, закон не поощряет за предупреждение об угрозе обществу. Это лишний раз подтверждает наше предположение о том, что АПЗ не призван в помощь общественности.

Наш бабай Минтимир Шаймиев предположил, что АПЗ ЯО был принят в результате "предвыборной горячки"

Не знаю, консультировались ли авторы АПЗ со специалистами не в области борьбы с терроризмом, а в области истории терроризма. Если судить по духу закона, то вряд ли. Терроризм, как и всякое антиобщественное явление имеет свою историю. Террор, скажем 100 лет назад и террор нынешний — это, как говорят в Одессе две большие разницы.

Например, так называемый «идейный террор», когда злоумышленник шел на совершение теракта по идейным соображениям давно ушел в прошлое. Мне не раз приходилось отмечать в своих публикациях, что после событий 11 сентября 2001 года в США, получивший второе дыхание международный терроризм, стал средством дипломатии, инструментом воздействия на «непонятливых» правителей в тех или иных государствах. Сам терроризм стал инструментом в руках государства, а не отдельных фанатиков, типа Усамы бен Ладена или Омара аль Багдади (навеки запрещенных в России и еще в целом ряде других стран). Именно некоторые государства имеют сегодня отношение к созданию мощных террористических группировок, типа (навеки запрещенного ныне в России) ИГИЛ.

Общеизвестен тот факт, что без поддержки тех или иных государств такие мощные террористические группировки, как, например (запрещенное в России), ИГИЛ не просуществовали бы и дня. Сегодня даже при наличии тех средств слежения, прослушивания, наблюдения, анализа данных и силового подавления — невозможен террор прежних десятилетий или столетий.

Сама Ирина Яровая говорит, что при подготовке законы никто ее за руку не дергал

Это заметно уже по актам террора в США, Европейских странах, в Турции, Ираке, Сирии. Этот террор связан с падением самолетов, расстрелом мирных граждан на улицах европейских столиц и т.д. Делать вид, что это дело рук фанатиков — уже даже и не смешно.

Между тем, крупнейшие теракты последних лет так толком и не расследуются, ибо виновные в их осуществлении либо погибают во время антитеррористической операции, либо каким-то странным образом выводятся из под судебного преследования, либо сами обстоятельства теракта засекречиваются.

Именно террор, как средство дипломатии, как инструмент государственной политики сегодня представляет наивысшую опасность для общества, ибо бороться с таким террором очень сложно, да практически невозможно.

А Виктор Озеров вообще по этому поводу не парится

Поэтому АПЗ Яровой-Озерова — это реакция на события, которые уже произошли и лишь отчасти на события, которые еще только могут произойти. Зам закон насквозь пронизан опасением возможных терактов и иных угроз. При этом авторы закона смутно отдают себе отчет в том, а что может способствовать вспышке террора, скажем, в России? При этом инициаторы АПЗ, судя по всему, не дали себе труда тщательно проанализировать истоки терроризма и экстремизма в новейшей истории России. Если бы это было бы не так, то в пакете законов можно было бы отыскать ряд мер социальной направленности. Общеизвестно, что успех борьбы с терроризмом и экстремизмом лишь отчасти зависит от усилий силовых структур. Социальные методы борьбы с терроризмом и экстремизмом не менее, а то и более эффективны, чем силовые методы.

Что касается религиозной деятельности, связанной с ограничением проповеди только в культовых зданиях и сооружениях, то горько сознавать, что апостолов, несущих слово Божье в города и веси в наше время могли бы оштрафовать на сумму от 5 тыс. до 50 тыс. рублей. Конечно, у нас в России уже были прецеденты, когда судья квалифицировал содержание священных книг, как экстремистские и даже попытался запретить писания, которым тысяча и более лет, но он при этом не был обвинен в «возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Потребовался особый указ президента для того, чтобы умерить пыл служителей Фемиды. Однако тот самый судья действовал согласно букве закона, а эта буква толковала слова священного писания, как экстремизм.

И причем здесь Ирина Яровая?

Между тем, если рассматривать борьбу с угрозами не только, как дело «специализированных служб», а именно, как миссию всего общества, то конфессии должны быть привлечены к борьбе с экстремизмом и терроризмом в первую очередь. Не для кого не является секретом, например, тот факт, что духовные лидеры ислама в России, в большинстве своем являются последовательными противниками любых форм экстремизма и террора, и во многом благодаря их усилиям, обществу удалось сбить тот накал угроз, который еще совсем недавно потрясал его основы.

Еще раз подчеркнем, что борьба с угрозами терроризма и экстремизма должна стать миссией общества. Только в этом случае мы сможет поставить заслон таким угрозам в полной мере. Но если закон вносит в общество раскол, а то и изолирует общество от участия в борьбе с угрозами, то тех усилий, которые предусмотрены АПЗ Яровой-Озерова будет явно недостаточно.

Операторам связи придется раскошелиться

По логике вещей общество должно было с удовлетворением принять АПЗ Яровой-Озерова, ведь этот пакет законов направлен на защиту этого самого общества от смертельных угроз. Однако пренебрегая этими угрозами, представители этого общества выступили с осуждением АПЗ Яровой-Озерова и даже стали собирать подписи за отмену этого закона. Неужели наше общество готово ради интересов отдельных его представителей пойти на игнорирование угроз его жизни, здоровью и безопасности?

Как нам представляется, авторы АПЗ, вероятно, даже и не задумывались над этим противоречием. А они проистекают из-за нарушения главного принципа юстиции, как справедливости. Его суть состоит в том, что законодатель должен не придумывать, а находить законы. Как нам кажется, АПЗ Яровой-Озерова был во многом именно придуман (если не надуман) не столько для того, чтобы обезопасить общество от смертельных угроз, сколько для ужесточения контроля над обществом.

В определенных пределах общество готово терпеть лишения и неудобства, связанные с обеспечением его безопасности. И в этом вопросе важно не перегнуть палку, когда обеспечение этой безопасности становится ограничителем жизнедеятельности общества, порождая в нем недовольство, что лишь играет на руку разного рода злоумышленникам.

Путин поручил наладить отечественное производство оборудования для «закона Яровой»