Дума о большинстве Часть II

Одним из свидетельств того, что наше предположение может оправдаться, является избрание на должность спикера Госдумы Вячеслава Володина.

Наблюдатели, узнав об этом чудесном назначении стали выдвигать различные предположения. Дескать, на этот раз Дума «нестандартна» т.е. в ней наряду со списочниками есть и одномандатники, а они, мол, могут счесть себя независимыми от партии и местами даже тупо отстаивать интересы населения проживающего в округах, в которых они были избраны. Версия крайне зыбкая, хотя бы потому, что большинство одномандатников, как мы знаем, являются членами партии «Единая Россия», ею были поддержаны на выборах в одномандатных округах и ей же обязаны своим избранием. Оставшиеся депутаты-одномандатники, избранные не при поддержке «Единой России» в Госдуме погоды не сделают. К тому же, когда мы говорим о конституционном большинстве партии власти, мы имеем в виду и списочников и одномандатников вместе взятых.

Чем был плох бывший спикер Думы Сергей Нарышкин, который и в парламенте прошлого созыва курировал большинство все той же партии. Может быть, стоило его оставить на прежнем посту, а не менять на Володина? В том то и дело, что это, по всей видимости, не была простая «техническая замена». Это решение опровергает и еще одну версию о том, что Володин, получив пост спикера, был вознагражден за успех избирательной кампании. Кому, как не ему следует возглавить большинство, которое было достигнуто благодаря его таланту организатора триумфа «Единой России» на выборах.

Однако перед тем, как в Госдуме произошла кадровая рокировка, СМИ сообщали о том, что ни Нарышкин, ни Володин особо не горели желанием первый покинуть стены Госдумы, а второй должность первого заместителя главы администрации президента. Особенно это касается Сергея Нарышкина, который, как мы знаем, прошел в парламент по одномандатному округу от своего родного города Ленинграда/Санкт-Петербурга.

Эти кадровые решения были продиктованы президентом Владимиром Путиным. Это значит, что фигуранты новых назначений во-первых, не могли отказаться от такого предложения, а во-вторых, у главы государства, вероятно, есть какой-то замысел. В противном случае зачем менять что-то в механизме, который и до этих выборов работал так, как того желала исполнительная власть.

Есть и еще один косвенный фактор, который свидетельствует о каком-то замысле, общие контуры которого мы попытаемся определить чуть ниже.

Вы обратили внимание на невероятно хладнокровную позицию двух лидеров парламентского меньшинства — Геннадия Зюганова и Владимира Жириновского. Давайте вспомним, как тот же Жириновский неистовствовал на трибуне ГД после выборов декабря 2011 года, обвиняя партию власти в «краже голосов» не только у ЛДПР, но и у КПРФ, и у «Справедливой России». Не на много отставал от него и лидер КПРФ Геннадий Зюганов. Этот протест системной оппозиции оказал едва ли не решающее влияние на массовый протест «креативного класса», который был развернут сразу же после выборов депутатов ГД зимой 2011 года.

Сегодня, когда становятся известны многочисленные факты подтасовок на выборах и когда партии оппозиционной ориентации получили даже меньшее число голосов, чем они получили в декабре 2011 года, их лидеры подозрительно молчат. Нет, они, конечно, недовольны, но это недовольство тихое, местами угрюмое.

Складывается такое впечатление, что лидеры партий меньшинства узнали нечто такое, что заставило их с чувством глубокого понимания отнестись к формированию конституционного большинства партии власти в нижней палате парламента.

Наконец, из всего множества косвенных данных, некоторые из которых мы привели здесь, остановимся на одном из самых главных. Если кто-то подумал, что конституционное большинство в парламенте понадобилось власти для проведения непопулярных и весьма болезненных реформ, то я полагаю, что им надо подумать еще раз. Дело в том, что эти выборы отличались низкой явкой. Низкая явка, помимо всего прочего, свидетельствует не просто о недоверии граждан к этим выборам и к таким депутатам и партиям. Она свидетельствует о глубоком недовольстве, которое сложилось в обществе, и которое вынуждена признавать и сама власть.

В условиях такого глухого, но весьма стойкого недовольства, легитимность парламента может быть поставлена под сомнение. Если же этот парламент начнет со скоростью «взбесившегося принтера» принимать один закон непопулярнее другого, то его легитимность, а стало быть и доверие к нему, может и вовсе оказаться призрачным. Примеров того, как избранная по демократическим (прозрачным и конкурентным) канонам власть вдруг теряла свой авторитет и влияние немало, в том числе и в истории России. Мы можем вспомнить судьбу Съезда народных депутатов СССР, и судьбу Верховного Совета РСФСР, и судьбу президента Бориса Ельцина, популярность которого до выборов лета 1996 года была низкой, и после выборов не слишком возросла.

Вот почему мы считаем, что у нынешнего думского большинства коридор возможностей весьма узок. Оно может принимать либо популярные у населения законы и решения, либо действовать в экстремальных условиях, например, в условиях военной угрозы. Есть и еще один путь, это — радикальная смена политической системы.

Например, получив из рук президента высокую правительственную награду — орден «За заслуги перед Отечеством» II степени, Владимир Жириновский стал декламировать с трибуны слова государственного гимна Российской империи, особенно акцентируя на таких словах гимна, как «славься державный, царь православный». При этом присутствующие в зале не возмутились, не засмеялись, а стали аплодировать оратору. Мы, конечно, далеки от утверждения того, о чем вы сейчас могли подумать, но все же, все же...

Не будем подробно останавливаться на вероятности реформы политической системы, эта тема заслуживает отдельной публикации, но затронем другой вопрос, вопрос о ротации элит. Той самой ротации, которая уже развернута на наших глазах, и которая уже привела к снятию с шахматного поля большой политики вчера еще ударных фигур.

Поражение на выборах в целом либеральной оппозиции от Партии Роста до ПАРНАСа это не только свидетельство того, что эти организации оказались слабо подготовленными к предвыборному марафону. Это самое яркое свидетельство того, что либеральная идея в России окончательно умерла. Ее могильщиками стали сами либералы, которые так и не смогли отстоять великие лозунги либерализма — Свобода, Собственность, Законность...

Вот почему, как нам представляется, думское большинство не создано для того, чтобы своими голосами поддержать очередной виток либеральных реформ, которые, с одной стороны, вызовут волну народного гнева, а с другой, окончательно могут погубить Родину.

Сегодня уже очевидно, что тот курс, который проводит правительство — губителен. Не замечать этого уж невозможно. Нужна не просто корректировка курса, но его смена. Особо подчеркнем, если думское большинство формировалось для того, чтобы и в дальнейшем поддерживать столь губительный курс, то этому большинству не позавидуешь.

Дело еще и в том, что у населения РФ в настоящее время еще присутствуют завышенные социальные ожидания. Это головная боль всякой власти, ибо не оправдав эти ожидания, власть сильно рискует. Вот почему нынешняя власть должна пойти на какие-то популярные меры. Не обязательно экономического характера, но политического — обязательно. Политические перемены позволят вселить в граждан надежды на перемены экономические, но никак не наоборот.

Ключевым фактором в этом предполагаемом нами процессе перемен, будет именно Вячеслав Володин.

Начнем с того, что назначение его на пост спикера оказалось из разряда тех событий, которые были заранее предсказаны и претворены в жизнь. Известно же, что Владимир Путин отличается от других тем, что никогда не шел на поводу «расхожего мнения». Часто, когда ему настоятельно рекомендовали ту или иную фигуру, он поступал вопреки и производил непредсказуемые назначения. Последним примером такого решения было назначение Антона Вайно на должность руководителя президентской администрации.

А вот с Володиным этот фактор не сработал. О чем это может говорить? Аналитики полагают, что у главы государства в резерве никого не осталось. Вот, наблюдатели даже «достали из-под нафталина» Сергея Кириенко, проча его на место Володина в администрации президента. На самом деле, как нам кажется, Володин был «направлен в Думу» не по причине кадрового голода, а с «особой миссией», которую этой Думе предстоит исполнить уже в ближайшее время. Иными словами, Володин именно тот человек, который в состоянии выполнить поставленную перед ним задачу. Разумеется, это не та задача, которая сводится к тому, чтобы сделать Думу управляемой. Это могло бы так и быть, если бы в Думе не было большинства, значительная (если не вся) часть которого лично знакома Володину. И не только знакома, но во многом и обязано.

Перед этой Думой нужно не просто поставить правильные цели и задачи, но и добиться их осуществления. Для того, чтобы Дума могла дружно одобрять решения правительства либералов, Володин не нужен. Она с успехом делала это и без него.