Красная линия

Почему элита боится национальных проектов

Мы солидарны с теми, кто выступает за свободу Ивана Голунова и не являемся сторонниками утверждения о том, что “следствие и суд разберутся”. Потому, что знаем, как так называемое “следствие” и так называемый “суд” в России “разбираются”. В стране, где практически любой может  в одно мгновение стать Иваном Голуновым полагаться на “следствие и суд” - это значит подвергнуть наказанию невиновного. Поэтому считаем, что не надо требовать справедливого расследования потому, что его не будет, как по отношению к журналисту, так и по отношению к тем, кто организовал против него провокацию.

Конечно, “инцидент с Голуновым” получил неожиданный резонанс и в какой-то мере прикрыл собой настоящую фронду, которую наблюдатели могли видеть на ПМЭФ, что называется невооруженным глазом. Трудно сказать, была ли провокация с Голуновым сознательно разыграна для того, чтобы скрыть акт неповиновения элиты, продемонстрированное ею в Питере. Возможно, речь идет о простом совпадении, но мы считаем, что именно в Питере была организована слабо прикрытая акция протеста представителей элиты, которая уже не может мириться с тем положением, в котором оказалась не страна и большинство населения, а она сама.

Анализируя наиболее значимые спичи (особенно те, которые прозвучали в рамках так называемого завтрака, организованного Сбербанком),  мы могли наблюдать, как представители элиты дружно выступили против реализации национальных проектов с одной стороны и против все более усиливающегося всевластия силового блока с другой.

Лейтмотивом всего “завтрака” было утверждение о том, что национальные проекты будут провалены потому, что власть в стране захватили так называемые силовики. Было даже одно сравнение, которое озвучил глава  Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин. Он вспомнил с чего начиналась знаменитая своими последствиями перестройка, у истоков которой стоял Михаил Горбачев со товарищи.

«Люди постарше — а таких много в этом зале, с седой головой — помнят, наверное, что в начале 1980-х годов Михаил Горбачев начинал с того, что объявил программу ускорения темпов научно-технического прогресса и экономического роста. Затем, спустя год-другой, началась перестройка — то есть программа институциональных реформ. Мне кажется, что мы очень близки к повторению пройденного», — заявил Шохин (РБК).

И хотя Александр Шохин несколько неточен потому, что речь шла не об ускорении научно-технического прогресса, а об ускорении развития страны на базе научно-технического прогресса, его намек весьма прозрачен. Он явно намекает на то, чем закончилось ускорение, а закончилось оно, как мы знаем, крахам самой концепции и распадом СССР. Это очень важный посыл, который заслуживает того, чтобы остановиться на нем чуть поподробнее.

Когда Михаил Горбачев заявил о необходимости преобразований, речь шла исключительно о  реформах в области экономики. Никто даже и не думал заниматься перестройкой политической системы. Однако очень скоро выяснилось, что без такой перестройки невозможно говорить об ускорении и тем более об ускорении на базе НТП. Экономические преобразования вскоре были свернуты и началась реформа политической системы, которая в конечном итоге и привела к распаду страны.

Этот посыл одного из видных либералов, каким является г-н Шохин, явно намекает на то, что никакого развития даже под флагом реализации национальных проектов не будет, если не начать перестройки политической системы. Это значит, что та система власти, которая ныне утвердилась в РФ явно не устраивает ее элиту. И понятно почему: события, последовавшие после 2014 года настолько радикально изменили ее положение, что жить в таких условиях стало невозможным.

России сегодня предложено ускориться без помощи и при участии Запада, что по мнению либеральной элиты, никак не возможно. Отсюда и понятно, что “прорыв” в условиях изоляции - исключен. Тем более, что изоляция в первую очередь задела интересы “нового боярства”. Как, скажите, теперь можно осваивать триллионы, собранные с “миру по нитке” на национальные проекты, если их львиную долю невозможно (или трудно) переправить куда следует. Этой элите было предложено “вложиться в страну”, чего она попросту делать не умеет.

А ведь, казалось бы, все было задумано очень даже неплохо. Путем тотального ошкуривания населения (“новой нефти”) удалось сконцентрировать колоссальные ресурсы, “осваивать” которые как раз и будет эта самая элита. И она бы их с удовольствием “освоила”, если бы все было, как раньше, т.е. до того, как РФ испортила отношения с Западом. Ведь раньше элита очень активно оприходовала колоссальные денежные потоки, которые поступали от высокой цены на углеводороды.  За то, что эти самые потоки утекали в офшоры или оседали на счетах в иностранных банках - никого не сажали и даже не грозили посадить. Мало того, можно было беспрепятственно вывозить наворованное здесь туда. Никто не грозил эти деньги арестовать (заморозить) в банках наших партнеров, никто не требовал вернуть награбленное, даже по льготной (амнистия капиталов) схеме.

С другой стороны изоляция страны и резкое ухудшение инвестклимата, как его понимают российские либералы (украл - немедленно вывезти!), привели к усилению силового блока, который теперь только и занимается все более усиливающимся давлением на бизнес. Нет, не на мелкий и средний, а именно на тот, который “брал по по крупному”. Поэтому все эти причитания элитки по поводу того, что в РФ сегодня опасно заниматься бизнесом - это крокодиловы слезы. Никаким бизнесом эта элитка никогда не занималась, если не считать бизнесом бесконтрольное “освоение” бюджетных средств.

Национальные проекты пробуксовывают и рискуют оказаться нереализованными именно потому, что прежняя схема разрушена. Отсюда вытекает и главный вывод: система, при которой сконцентрированные миллиарды и триллионы рублей на национальные проекты, распределяются сверху, т.е. через бездарное правительство и близких к ним олигархов, работать не будет. Потому, что это самое правительство и близкие к ним олигархи не могут работать  в новых условиях ни морально, ни физически.

Но никто из жалобщиков на трудности с реализацией национальных проектов даже и не заикнулся о том, что саму схему следовало перестроить таким образом, чтобы реализация национальных проектов шла снизу. Не надо ошкуривать граждан, чтобы затем, пропустив триллионы через доверенных олигархов, вернуть крохи этим самым гражданам.

Может быть, проще (и эффективнее) было поступить так, как по отношению к бизнесу и обществу поступило правительство Евгения Примакова в далеком 1998 году, избравшее курс на то, чтобы “не мешать бизнесу и обществу, дав ему возможность свободно развиваться”. Ведь все знают, что в основе экономического роста лежат не манипуляции с Росстатом, а всемерное поощрение спроса, который возможен не через неуклонное снижение доходов населения, а через их повышение.

Очевидно, что деньги, собранные на национальные проекты могут спуститься вниз, только если будут уполовинены алчными “освоителями”, а это значит, что благосостояние и рост доходов граждан не вырастут, даже если и удастся реализовать большинство из намеченных проектов. Дать же гражданам напрямую возможность повышать свои доходы, не входит в интересы, как власти, так и связанной с ней элиты. Отсюда и панические настроения в толще этой элиты, которая, как оказалась, боится браться за национальные проекты. Вероятно, потому, что деньги будут освоены, а результаты (рост доходов граждан и общий экономический рост) окажутся ниже ожидаемых, а то и вовсе близкими к нулю.

Чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить, как в РФ были реализованы знаменитые майские указы от 2012 года. Повысили ли они благосостояние граждан, достигли ли поставленных целей? Увы, с тех пор доходы граждан постоянно снижаются, равно, как и их благосостояние. А ведь майские указы от 2012 года реализовывались примерно по той же схеме, что собираются реализовать нынешний, уже суперуказ.

Фронда на ПМЭФ высветила и еще одну, пожалуй, главную проблему, ни у нынешней власти, ни у нынешней элиты, ни у нынешних, ставшими почти автономными силовиков - нет социальной опоры. Это главное, что тормозит национальные проекты. Проворовавшаяся элита не может найти  опоры даже в среде того, что еще осталось в России от бизнеса, хотя и пытается это делать. Власть не может опереться на низы, поскольку сама концепция национальных проектов задумывалась не как модель связи верхов и низов, а как некий акт благодеяния для низов со стороны благодетеля-власти. Нет такой опоры и у силового блока, который  с одной стороны обслуживает интересы власти и бизнеса, а с другой всячески подавляет низовой протест и низовой бизнес.

Налицо кризис верхов. И это гораздо серьезнее, чем пробуксовывание национальных проектов.