Почему в СССР не был построен коммунизм?

Те, кто плясал и до сих пор продолжает плясать на обломках бывшего СССР, с пеной у рта стремятся доказать, что они одержали победу над коммунизмом. От Бжезинского до Чубайса, от Горбачева, Яковлева, Ельцина и Шеварнадзе до Собчака, Афанасьева, Попова и Сахарова имя победителям коммунизма — легион. Только с коммунизмом ли они боролись или прав был Александр Зиновьев, сказавший однажды, что целились в коммунизм, а попали в Россию?

Чтобы понять с чем (или против чего) боролись «прорабы перестройки», нам необходимо обратиться к теории научного коммунизма. К той самой теории, которая за последние два десятка лет подверглась тотальному надругательству и насмешкам.

Очень жаль, что нынешние наследники учения Маркса — российские коммунисты, оказались в числе тех, кто перестал придавать теоретической работе должное значение. Что ж, попытаемся провести эту работу за них.

Если вы хотели бы понять, что сегодня происходит в мире, рекомендую вам не полениться и еще раз прочитать знаменитый «Манифест коммунистической партии», принадлежащий перу Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Несмотря на то, что с момента его первого издания прошло более 160 лет, этот документ, увы, не устарел.

Вот лишь несколько цитат из «Манифеста».

«Потребность в постоянно увеличивающемся сбыте продуктов гонит буржуазию по всему земному шару. Всюду должна она внедриться, всюду обосноваться, всюду установить связи. Буржуазия путем эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим».

«Буржуазия быстрым усовершенствованием всех орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские, нации. Дешевые цены ее товаров - вот та тяжелая артиллерия, с помощью которой она разрушает все китайские стены и принуждает к капитуляции самую упорную ненависть варваров к иностранцам. Под страхом гибели заставляет она все нации принять буржуазный способ производства, заставляет их вводить у себя так называемую цивилизацию, т. е. становиться буржуа. Словом, она создает себе мир по своему образу и подобию».

Это процесс неизмеримо ускорился после того, как с карты мира исчезла антисистема — Союз Советских Социалистических Республик. Кто сегодня будет спорить с этими утверждениями Маркса и Энгельса? Они, как никогда актуальны, ибо в начале XXI века мы смело можем говорить о «втором издании капитализма», ставшим возможным лишь после ликвидации его антагониста в лице СССР.

Когда Маркс и Энгельс писали о неизбежности смены одной исторической формации другой, они подразумевали, что новый — коммунистический строй, подобно строю буржуазному (капиталистическому), должен победить во всемирном масштабе. Подобно буржуазии, создавшей мир «по своему образу и подобию», таким же должно было быть и создание мира коммунистического. Поэтому пролетарская революция, о неизбежности (закономерности) которой рассуждали Маркс и Энгельс, должна была одержать победу во всемирном масштабе. Не больше, но и не меньше.

Маркс и Энгельс не определили дату, когда произойдет пролетарская революция. Они лишь доказали неизбежность смены современного им буржуазного (капиталистического) строя, строем коммунистическим. Если кто-то очень сильно расстроился по поводу того, что коммунистическая эра так и не наступила, то спешим его успокоить. Время новой формации еще не пришло, но оно уже на подходе. При этом переход может быть совершен и не по Марксу, но суть смены одного способа производства другим, более передовым и более человечным, неизбежен, если, конечно, человечество планирует выжить, а не спалить свою цивилизацию в огненном смерче.

Ни Маркс, ни Энгельс не предполагали, что пролетарская революция может начаться в России. Они полагали, что если «это» и начнется, то, как минимум, в передовых странах капитала. По крайней мере, в Германии, Франции, Англии. Однако у истории свои капризы. Случилось так, что революция произошла в отсталой (по западным меркам) аграрной стране.

Марксисты, и в частности, Георгий Валентинович Плеханов, не считая большинства его сторонников из числа меньшевиков, были твердо убеждены, что в такой стране, как Россия. пролетарская революция невозможна. Плеханов, например, считал, что «Русская история еще не смолола муки, из которой будет выпечен пышный пирог социализма».

Но не будем вдаваться в тонкости этого спора, который с теоретической точки зрения представляет собой немалый интерес, отметим, что революция (или переворот) происшедший в октябре 1917 года в России, расценивался большевиками, как начало мировой революции. Это был не «большевистский бред», а краеугольный постулат теории, у истоков которой стояли Маркс и Энгельс. Пролетарская революция либо побеждает во всемирном масштабе, либо терпит поражение.

Большевики долго и упорно ждали, когда «передовой пролетариат Запада» поддержит то, что произошло в России. Но «передовой пролетариат» поддержать большевиков не торопился. Мировой революции не произошло. А раз так, то с точки зрения теории, построить коммунизм в России/СССР уже было невозможно. Еще раз напомним, что он либо побеждает во всемирном масштабе, либо терпит поражение.

С того момента, когда Сталин и его сторонники (а это, приблизительно, случилось в 1925-1927 гг.) отказались от идеи мировой революции, на территории бывшей Российской империи началось строительство государства-антисистемы.

Напомним, что согласно теории, государство, как и классы с наступлением коммунистического строя отмирают, уходя в невозвратное прошлое. Ни государство, ни тем более классы (рабочий класс, трудовое крестьянство и прослойка в виде интеллигенции) в СССР не были ликвидированы, хотя формально такие попытки предпринимались. Формально была создана «новая историческая общность», но даже и она не перестала быть классовой, не говоря о том, что государство во все времена существования СССР, играло ключевую роль. Государство же, согласно Марксу, это инструмент насилия и подавления, характерный для буржуазного (капиталистического) строя.

Формально советские лидеры звали нас к торжеству коммунизма. Например, Никита Хрущев, выступая на XXII съезде КПСС (состоялся в 1961 г.), заявил, что к 1980 году в СССР будет построен коммунизм. Но, увы, это была утопия. Не сама идея построения коммунистического общества была утопической, а идея построения такого общества в одной отдельно взятой стране. Это было невозможно теоретически, а, следовательно, и практически.

Коммунизм в СССР невозможно было построить в силу многих причин. Мы здесь отметим лишь некоторые из них, наиболее, на наш взгляд, фундаментальные.

Во-первых, СССР с момента своего существования и до последних дней находился во «вражеском окружении», т.е. в окружении стран с враждебной (чуждой) идеологией, образом жизни, экономикой и т.д.

Во-вторых, находясь во «враждебном окружении», СССР был вынужден тратить колоссальные средства на вооруженные силы, в том числе и на создание и удержание ядерного паритета.

В-третьих, идеологическое, экономическое противостояние двух систем, вело к истощению ресурсов, а непрерывная «вражеская пропаганда» разлагала чистоту «протокоммунистического разума», несмотря на то, что в вопросе изоляции своих граждан от «тлетворного влияния Запада» СССР добился немалых успехов.

И это не считая таких теоретических посылов, которые при построении коммунизма должны были быть исполнены в первую очередь. А именно: ликвидация государства, классов, армии, милиции, денег, неравенства и т.д. Не устранив эти противоречия, невозможно было говорить о построении коммунистического общества. Невозможно было его построить, находясь «во враждебном окружении». Поэтому коммунизм, как «идея светлого будущего» в СССР был невозможен и недостижим в принципе.

Так что же у нас было построено (создано)? В СССР было с успехом создано государство-антисистема. Антисистема по отношению к капиталистическому миру.

Дело в том, что устройство СССР ничем не отличалось от устройства любой цивилизованной страны мира. В Советском Союзе было все, что имелось и в странах идеологически ему чуждых. Например, двухпалатный парламент и формальное разделение властей, наличие денег и товарно-денежных отношений, судебная власть, армия, полиция, спецслужбы, банки (хотя и не так много, как сегодня, но они были). Экономика работала по тем же законам и правилам, по которым она работала во всем мире.

Но было и то, что принципиально отличало нашу бывшую Родину от системы (капиталистических стран). Речь идет о характере присвоения результатов труда. Если в капстранах он носил частнособственнический характер, то в СССР произведенный совокупный продукт поступал на общественные нужды. В СССР не было класса собственников, тем более класса, который мог бы присваивать себе результаты общественного труда. Попытки сделать таким классом партийно-государственную номенклатуру, закончились ничем.

Если капстраны представляли собой систему со знаком «минус», т.е. с частнособственническим характером присвоения результатов общественного труда, то СССР был антисистемой со знаком «плюс», т.е. результаты общественного труда не могли быть присвоены частными собственниками по причине отсутствия оных.

Особо подчеркнем, что мы сейчас не говорим о разного рода изъянах, которые, несомненно, были и в СССР, мы здесь говорим о фундаментальных различиях между системой и антисистемой.

Благодаря плюсам антисистемы в СССР удалось создать невиданный никогда ранее набор социальных гарантий, начиная от бесплатного образования, здравоохранения и до такого же бесплатного доступа к объектам материальной культуры. Право на труд и на отдых не были пустыми декларациями.

В СССР не был построен коммунизм, зато было создано крепкое социальное государство, до которого современной России очень и очень далеко. Социальные завоевания нашей бывшей Родины не были бы достижимы, если бы не использовался тот самый «плюс» антисистемы.

Но повторим, что при наличии множества элементов системы (капиталистических государств) в СССР невозможно было построить коммунистическое общество. Его построение возможно только при полной ликвидации элементов системы.

Ну а теперь закономерный вопрос: так против чего же воевали противники того строя, который установился в СССР накануне его падения? Увы, они не воевали против коммунизма, которого не было. Они воевали против антисистемы, прилагая все усилия для того, чтобы превратить ее в систему.

Противостояние системы и антисистемы, которое можно было наблюдать на протяжении большей части XX века, сам характер этого противостояния («кто кого») неизбежно должен был закончиться поражением одной из них. Согласно теории Маркса, протокоммунистическое государство, находящееся во вражеском окружении, обречено на поражение, коммунизм невозможен в одной отдельно взятой стране. Даже с формальной точки зрения за системой (капиталистическим миром) было большинство, как стран, так и ресурсов. Даже таких, на первый взгляд, неисчерпаемых ресурсов, которыми обладал Советский Союз оказалось недостаточно для победы, но не в силу их недостатка, а в силу противоречия теории построения коммунистического общества.

В результате борьбы с антисистемой произошел не только распад СССР, но и ликвидация всех тех преимуществ, которые были в Советском Союзе. Все бесплатное заменили платным, социальные гарантии — ликвидированы, возник узкий круг лиц, владеющих 80% богатства, общественный характер присвоения прибавочного продукта сменился частным, от чего появились бедные и богатые, а констатация того, что Россия — социальное государство, отмеченное в Конституции, стало пустым звуком.

Подчеркнем, что ликвидирован был не коммунизм, а плюсы антисистемы, разрушив которую, мнимые борцы с коммунизмом, вернули антисистему в систему. При этом система, избавившись от своего антипода, «потеряла берега» и стала избавляться от всех тех социальных гарантий, которые она обязана была дать при наличии таких гарантий в антисистеме.

Кстати, замечательный советский писатель Иван Антонович Ефремов, создавая свой шедевр «Туманность Андромеды», описал в ней новое коммунистическое общество именно в масштабах всего Земного шара, а не в рамках одной отдельно взятой страны. Вероятно, Иван Антонович знал Маркса лучше, чем идеологи из ЦК КПСС и его ленинского Политбюро.

Напомним, что действие романа «Туманность Андромеды» происходит в отдаленном будущем, в то время, когда Земля представляет собой единый мир с высокоразвитой и интеллектуальной, коммунистической формой общества. Это время характеризуется необычайным развитием науки и искусства, покорением космоса, искусственным улучшением земного ландшафта и климата, изменением психологии человека.

Увы, главный герой Ефремова -- Дар Ветра, не стал олицетворением будущего, зато его сменил Дарт Ве́йдер.