20 лет стагнации никто не отменял

Сегодня уже мало кто вспоминает “раскаявшегося арестанта”, бывшего министра экономического развития в Правительстве РФ - Алексея Улюкаева.  Обвиненный в получении взятки и осужденный на долгих восемь лет тюрьмы - считай каторги, Алексей Валентинович ныне почти забыт.

Между тем Улюкаев был одним из немногих министров в прежнем правительстве  Дмитрия  Медведева, который не побоялся сказать правду о нашем будущем.

Согласно тогдашнему прогнозу Министерства экономического развития (МЭР), “выйдя из рецессии в 2017 г., экономика в предстоящие 20 лет будет расти крайне медленно – в среднем на 2% в год (от 1,7 до максимум 2,6%). Это примерно в 1,5 раза ниже среднемировых темпов: тем самым Россия будет сдвигаться все ближе к бедным странам. Увеличить ВВП за 20 лет удастся лишь в 1,5 раза. Реальные доходы населения будут расти в среднем на 1,4% в год и выйдут на уровень 2013 г. только в 2021 г., в 2035 г. превысив его менее чем на 30%. Для сравнения: настолько же они выросли за 2006–2007 гг”.

Таким образом, если считать с 2017 года, то ситуация может измениться не ранее 2037 года. Заметим, что прогнозируемые Улюкаевым 20 лет стагнации Правительство РФ нигде официально не опровергало. Иными словами “новый кабинет” Медведева принял сей прогноз, как данность, с которой невозможно бороться. Ее можно только переждать.

Не отсюда ли и тот сценарий, который предложило правительство после обнародования майского указа президента? Как нам кажется, курс, взятый “командой Медведева” и есть курс в рамках предстоящей стагнации, протяженностью в двадцать лет.

Дело в том, что при выборе курса у правительство было, как минимум два пути развития. Первый - оживление экономики, вывод ее на траекторию роста. Целью такого варианта развития и было бы преодоление тех самых двадцать лет стагнации, которые обещал нам Алексей Улюкаев.

Если бы этот вариант стал реализовываться, то уже тогда можно было выйти на изменение системы пенсионного обеспечения. По крайней мере, можно было проводить изменения в этой системе параллельно росту экономики.

Второй вариант - мы наблюдаем сегодня. Он не имеет ничего общего с преодолением стагнации. В его основе лежит простое перераспределение прибавочного продукта, посредством ограбления значительной массы населения РФ. Из этого сценария следует, что вместо роста правительство предпочло перераспределение. Что самое интересное, даже в тот день и час, когда так называемая “пенсионная реформа” будет осуществлена, НДС и прочие сборы и поборы повышены, ожидаемого роста не произойдет. Поэтому, если не допускать каких-либо экстраординарных событий, нас ждет  не просто 20 лет стагнации, а 20 лет стагнации плюс!

Это становится особенно заметным, когда начинаешь анализировать вероятные последствия “пенсионной реформы”. Если принять за основу тот факт, что продление пенсионного возраста необходимо для того, чтобы повысить благосостояние ныне живущих пенсионеров, то логично предположить, что в тот день и час, когда нынешние “отложенные пенсионеры” все-таки выйдут на пенсию, достигнув своих 65 и 63 лет соответственно, то, кто будет обеспечивать им высокую пенсию? Ведь продление пенсионного возраста не предполагает изменений в системе социального страхования. У нас нет иного ответа, чем тот, который неизбежно приведет к увеличению пенсионного возраста для тех, кто должен был выйти на пенсию в те же 65-63 года. Иными словами, после 2034 года следует ожидать второго этапа увеличения пенсионного возраста - на этот раз, как минимум  на 73-70.

Если эта долговременная тенденция сохранится, то нетрудно предположить, что как сам пенсионный возраст, так и само понятие  пенсий будут ликвидированы в принципе.

Если не ставить перед собой задачи преодоления ожидаемых 20 лет стагнации, то нет необходимости и инвестировать в систему социального страхования. Например, в пояснительной записке правительства к проекту изменения условий выхода на пенсию, прямо сказано, что предстоящие изменения “не потребуют выделения дополнительных бюджетных ассигнований из федерального бюджета и бюджета Пенсионного фонда РФ”.

В то же время уже в процессе развертывания пропагандистской кампании о благоприятном влиянии увеличения пенсионного возраста на уровень жизни дорогих россиян, стало ясно, что правительство оказалось неподготовленным для ее проведения. Например, на первым порах министры (Татьяна Голикова, Антон Силуанов, Максим Топилин), не моргнув глазом стали говорить о том, что пенсия увеличится на 1000 рублей в месяц. После того, как стало ясным, что министры врут, размер увеличения стал приобретать спасительную формулировку “в среднем”, а еще некоторое время спустя стало ясно, что пенсия если и увеличится “в среднем” на 1000 рублей, то не в месяц, а в год, а еще чуть позже и не на 1000 рублей, а гораздо меньше, и даже не в год.

Дальше всех пошел вице-премьер Антон Силуанов, который заявил, что через 20 лет “средний размер пенсии” составит 20 тыс рублей.

Если даже предположить, что пенсия все-таки будет расти на 1000 рублей в год, то никто не сможет дать точного прогноза, что за эти два десятилетия случится с ценами.

Но самое интересное состоит в том, что оговорка Силуанова  о 20 годах - это оговорка по Фрейду, т.е. вице-премьер хотел он того или нет, а косвенно подтвердил улюкаевский прогноз о 20 годах стагнации.  В самом деле, не могут расти пенсии в условиях стагнации, когда рост экономики в лучшем случае будет “болтаться на уровне 1,5-2% в год. А это значит, что увеличение размера пенсионного пособия возможно исключительно в рамках перераспределения  доходов одной категории граждан за счет другой.

В то же время, несмотря на уверения правительства  в том, что предстоящие изменения пенсионной системы “не потребуют выделения дополнительных бюджетных ассигнований из федерального бюджета и бюджета Пенсионного фонда РФ”, глава Минтруда Максим Топилин заявил, что на переподготовку граждан, чей возраст выхода на пенсию в ближайшие годы будет увеличен, потребуется “около 5 млрд рублей в год”. Это значит, что ассигнования из бюджета все-таки потребуются, но исключительно виртуальные.

Минтруд уже провалил два важнейших направления в развитии рынка труда. Первое направление, связано с борьбой с безработицей. Если учесть, что рынок занятости был фактически заморожен, а низкие пособия по сути привели к тому, что граждане вместо постановки на учет в центрах занятости предпочитали уход в тень,  то возник “русский парадокс”,  когда спад в экономике не ведет к росту безработицы. Мы уже писали о том, что в уходе россиян в тень, в результате которого Пенсионный фонд не получал взносы, виновато в первую очередь руководство Минтруда. Таким образом регулирование и развитие рынка труда было этим министерством провалено.

Точно также, как была провалена программа трудовой миграции, которая была принята еще в первые годы работы кабинета Медведева первого призыва.

Речь идет не о прибытии в РФ мигрантов из СНГ, а о внутренней трудовой миграции, т.е. о трудовой мобильности, главным мотивом которой является переезд граждан в те регионы, в которых не только велика потребность в трудовой силе, но и относительно  высокая заработная плата. Ничего из этого начинания не вышло и программа была тихо забыта.

Поэтому у нас нет твердой уверенности в том, что правительство справится и с переподготовкой граждан “предпенсионного возраста”.

Итак, главной причиной всех озвученных “преобразований” следует признать те самые 20 лет стагнации. В условиях отсутствия роста, у правительства остается одна надежда на перераспределение средств за счет граждан. Если в первом правительстве Медведева хотя бы говорили об экономическом росте, то во втором о нем предпочитаю молчать, хотя и не признаются о том, что 20 лет стагнации приняты этим правительством за неизбежность.