Что на самом деле происходит в Хабаровске

Многочисленные наблюдатели, комментаторы и особенно диванные аналитики, смеются, когда официальные и не совсем официальные пропагандисты, начинаю рассказывать, что в основе протеста лежат козни пресловутого Госдепа США, а также закоренелых вражин России, которые спят и видят, как им развалить нашу горячо любимую Родину. 

В толще протестующих время от времени находят разного рода провокаторов, организаторов и просто сомнительных личностей, которые приехали в Хабаровск исключительно для того, чтобы “не дать протесту сойти на нет”. Как бы не смеялись наблюдатели, сколько бы они не ерничали по поводу происков Госдепа и прочих супостатов,  а угроза дестабилизации существует всегда, хотя бы потому, что мы живем в конкурентном мире. О том, что козни супостата нельзя сбрасывать со счетов, свидетельствуют некоторые косвенные разведпризнаки.

Например, случайно ли протесты начались в регионе, который максимально удален от центров принятия решений. Как известно, из Москвы до Хабаровска лететь надо чуть больше восьми часов, а ехать, если поездом, - так целых две недели! Скажем, если бы в дореволюционной России в Хабаровск был бы направлен генерал-губернатор, то он, вероятно, до сих пор бы туде ехал.

Далее, федеральный центр очень болезненно относится к протестам, которые происходят у него под боком и относительно спокойно реагирует на те, что далеко. Например, в 2019 году властям удалось довольно быстро погасить протесты в Москве, заодно инициировав так называемое “Московское дело”, которое в целом стало масштабным актом устрашения. Зато на волнения и длительные протесты в Шиесе (Архангельская область) или в Екатеринбурге реакция была не такой стремительной, как в столице.

Еще один признак заключается в том, что Хабаровск, хотя и не чисто приморский город, как, например, Владивосток, но выход к морям и океанам имеет - Амур река большая и судоходная -  а если бузить начинает город потенциально открытый - это всегда опасно, поскольку в случае чего, невозможно его изолировать от внешнего мира. 

Например, в далеком 1921 году самым опасным для власти комиссаров-большевиков стало восстание в Кронштадте, который имел выход к морю, в то время, как, например, крестьянские восстания где-нибудь в Тамбове были сравнительно быстро и жестоко подавлены.

Например, еще один, хотя и не последний признак, заключается в том, что территориальный и политический кризис в любой стране, как правило, начинается с окраин. Так было в СССР, когда протесты, бунты и восстания начались на периферии. 

Еще одной особенностью хабаровских событий стал явный кризис федерализма, ведь протестующие не скрывают, когда говорят о том, что их край давно стал колонией, из которой пресловутая Москва “выкачивает все ресурсы”. Очевидно, что провозглашенная в Конституции, как федеративное государство, РФ является таковым исключительно формально. Трудно сказать, какой гений решил, что унитарное устройство государства эффективней федерального, если не учитывать, что гений сей думал не об интересах государства и уж тем более не об интересах его  граждан, а исключительно о карманах воровской шайки- лейки.

Дело ведь в том, что “вопросы федерализма”, которые  в настоящее время глубоко запущены, рано или поздно придется решать. Только вот стоит ли затягивать процедуру их решения, дожидаясь протестов.

Однако ускорителем реанимации федерализма стал проклятый “ковид”. И это не шутка, и не преувеличение. Дело в том, что с приходом в РФ коронавируса, региональные власти из рук Президента РФ получили дополнительные полномочия, в которых раньше они были сильно стеснены. Возникла ситуация, когда главы и губернаторы стали принимать решения самостоятельно и, как говорят, некоторые наблюдатели, даже вошли во вкус, заодно прозрев по поводу все того же федерализма, ведь большинству из них дополнительные полномочия дали, а про дополнительные средства - забыли. 

Самостоятельность предполагает активность, а активность - пробуждение местной элиты. Прежде дремавшая под тенью унитаризма, она стала просыпаться предчувствуя восход федерализма. У всяких протестов, если они превышают масштабы локального бунта, есть одна закономерность, суть которой состоит в том, что без фронды элиты, протесты - обречены. Коль в Хабаровске они продолжаются, стоит предположить, что за ними могут скрываться представители местной аристократии, в том числе и “аристократии преступного мира”, которая в Хабаровском крае всегда была традиционно очень влиятельна. 

Когда “ковид отступил” (хотя это и неточно) центр попытался вернуть себе прежние властные прерогативы, но местные вожди, однажды вкусив глоток свободы, не спешили эти полномочия вернуть в состояние “как было”.

Косвенно это можно подтвердить действиями арестованного ныне губернатора Хабаровского края Сергея Фургала, который незадолго до своего ареста развернул такую бурную деятельность, которую мог себе позволить только  губернатор какой-нибудь Оклахомы. Это незамедлительно сказалось на рейтинге Фургала и росте его популярности в массах. 

Еще одним малозаметным фактом в истории протестов в Хабаровске стало требование считаться с населением. Дело в том, что сложившаяся в последнее время политическая система РФ, практически покончила с таким важным институтом, как свободные и конкурентные выборы. Последние предполагают обязательный учет мнения населения. Поскольку выборы в РФ с недавних пор перестали быть свободными и конкурентными, они привели к тому, что избрание депутата или губернатора перестало зависеть от волеизъявления граждан. Но дело в том, что хабаровчане право на волеизъявление отстояли в 2018 году, когда прокатили кандидатов от “партии власти” и проголосовали за своего, т.е. за Фургала. Кстати, в Хабаровске выявилось еще одно противоречие, суть которого состоит в том, что граждане оказывают доверие (в ходе выборов) губернатору, а отстранить его с поста может президент по причине утраты доверия.

В этом направлени хабаровчане  выразили настроения большинства жителей России, которые устали от одного избирательного цикла к другому переживать одно и то же: когда от того, как они голосуют ничего не зависит. Если после событий в Хабаровске система выборов  останется прежней, то протесты не только в Приморье, но и дальше, можно считать запрограммированными.

Есть и еще одна пикантность, которую тщательно пытаются замылить наблюдатели, комментаторы и разного рода “эксперты”. Речь идет о  металлургическом заводе “Амурсталь”. Сразу же после ареста Фругала в информационном пространстве стала гулять версия о том, что он пострадал из-за того, что отказался уступать могущественным Ротенбергам свою долю (точнее, долю, которой владеет его супруга) в “Амурстали”. Якобы именно из-за этого упрямства Фургала и взяли под белы рученьки.

Противники этой версии, а это далеко не казенные пропагандисты, а в основном, независимые, даже оппозиционные, наблюдатели, стали посмеиваться, говоря о том, что “Амурсталь” - это полуразвалившийся заводик, который не делает погоды в Хабаровском крае и вообще - никому на не нужен. При этом заклинания о ненужности завода так сильны, что невольно приходишь к выводу о том, что эта версия кому-то очень не нравится. 

Да, “Амурсталь” не гигант металлургической индустрии, но этот завод - единственное более или менее крупное сталелитейное предприятие во всей округе. Если учесть, что федеральный центр  уже одобрил строительство моста на Сахалин, то станет понятным, как может вырасти роль “Амурстали”. Согласитесь, что изготавливать металлоконструкции на этом заводе гораздо дешевле, чем вести их за тысячи километров. И дело ведь не в том, что “Амурсталь” - предприятие маломощное и полуразваленное. Дело в том, что при наличии средств, его можно реанимировать и превратить в центр металлургии всего Приморья. так что “не надо нам подбрасывать” версию о том, что “Амурсталь” здесь совсем ни при чем. 

И последнее, сегодня все интересуются, как долго еще продержаться хабаровчане, сколько они еще будут протестовать, если власть дает им понять, что Фургала она освобождать не собирается, впрочем, как и выполнять требования протестующих. Скажите спасибо, что не разгоняем, а так можете бузить, сколько душе угодно, благо, что протест мирный и без оружия. 

Все это, может быть и так, но сегодня Россия слишком сильно напряжена.  Она уже миновала фазу брожения и давно вступила в фазу кристаллизации протестных настроений, которая в свою очередь, тоже завершается. В таких условиях достаточно будет только искры, чтобы воспламенить бочку с порохом.

Именно в этом смысле и состоит знаковость событий в Хабаровске. Хотя бы потому, что пример хабаровчан может стать заразительным.