Следом за революцией социальной обычно идет революция сексуальная. Но бывают случаи, когда вторая идет первой

Главная загадка едва ли не любой революции состоит в том, что никто не знает, когда она совершится. В этом смысле ее приход можно сравнить с приходом Царствия Небесного, о котором сказано в Откровениях.

Когда ученики донимали Иисуса Христа, чтобы он рассказал им, когда же наступит Царствие, тот ответил им, что никто не знает, но только Отец Небесный. И если вам кто-то скажет, что оно наступило, не верьте.

Все, что вы когда-то читали (если, конечно, читали) в учебниках истории о революциях, это, как правило, интерпретация, которую предлагают победители. Все официальные истории революций написаны победителями. Все официальные истории революций - мифологизированы.

Навстречу Царствию Небесному

Самое же забавное состоит в том, что в учебниках старательно излагаются так называемые предпосылки и причины революции. Это звучит забавно потому, что о предпосылках и причинах революции пишут только тогда, когда  она уже произошла. Никто и никогда не расскажет вам о причинах революции до того, как она произойдет.

А если кто-то вдруг “просветлеет” и скажет, что знает точную дату революции, запомните - это провокатор и шарлатан.  

Чаще всего революции не осознаются, как революции. В большинстве случаев это какой-либо штурм или громкая, имеющая, как сказали бы сегодня, широкий общественный резонанс, акция. Например,  поводом для того, что позже в США назовут войной за независимость и революцией, послужило так называемое “Бостноское чаепитие”, когда банда отъявленных молодчиков, подстрекаемых масонами, сбросила с торгового судна “Дортмунт” в море сотни тюков с чаем. Чай здесь был ни причем, просто колониальные власти установили на него монополию.

Бостонское чаепитие

Или Великая французская революция, которая в святцах значится, как День взятия Бастилии. Разъяренные толпы парижан штурмом овладели крепостью-тюрьмой Бастилия, это и считается началом революции. В России, как известно, восставшие рабочие, солдаты и матросы штурмом взяли Зимний дворец. А, например, на Кубе, началом революции послужил штурм повстанцами казарм Монкада. Если вы поинтересуетесь, то без труда найдете еще немало примеров того, как восставшие что-то штурмуют, а затем захватывают.

Революция - это всегда борьба за власть. Как сказал поэт «Мятеж не может кончиться удачей, — В противном случае его зовут иначе». Мятежи, бунты, забастовки, акции неповиновения - это не революция. Революция происходит тогда, когда происходит не просто смена власти, но наступает совершенно новая эпоха, когда все старое объявляется  негодны и должно быть выброшено на свалку истории.

Штурм и взятие Бастилии

Вам придется избавиться еще от одного мифа о революции, мифа о том, что она является “творчеством масс”. На самом деле, массы не совершают революцию. Они играют в ней роль ведомой силы, а ведут их к “светлому будущему” “профессиональные революционеры”, т.е. узкая группа заговорщиков, которая  в момент революции рискует жизнью. Истории известно немало случаев, когда революции были “потоплены в крови”, а революционеры сурово наказаны. Например, такая участь постигла декабристов в России. Досталось и вожакам Парижской коммуны, многие из которых были расстреляны. Жестким репрессиям и преследованиям подверглись наиболее активные участники революции 1905 года в России.

Мы же знаем, что у революции бывает горстка вождей. Именно они и зовут массы на “штурм неба”, именно они “делают революцию”.

Штурм Зимнего дворца

При этом всякая революция может рассчитывать на успех только тогда, когда ее поддерживает часть правящей элиты. Если бы, скажем, во время Февральской революции в России немалая часть элиты не выступила против царя, вряд ли бы эта революция состоялась.

Если большая часть элиты консолидируется вокруг властителя, революция невозможна, какие бы бунты, мятежи, забастовки, акции неповиновения не проводили недовольные массы. Элита должна поддержать революцию. Поэтому наблюдайте за ее поведением, если она начинает строить козни властителю, переворот неизбежен. Эта аксиома срабатывает даже в ходе так называемых “бескровных революций”. Одних вождей, даже самых отчаянных - недостаточно. Опять-таки самый красноречивый пример дает нам восстание декабристов в России. Большая часть правящей элиты осталась в стороне, а “народные массы” и вовсе выступили в роли зевак, которых побило картечью, да ранило шальными пулями..

Присмотритесь к этой картине. На ней хорошо видно, что вождя окружает группа товарищей. Они-то и "делают революцию"

По этой же причине неудачной оказалась и революция 1905 года в России. Элита раскололась после обнародования Манифеста от 17  октября, который даровал подданным от имени самодержца вожделенные либеральные свободы.

Еще один очень важный момент любой революции: после того, как она свершилась, начинаются проблемы. В первую очередь, проблемы с продовольствием, а затем и со всем остальным. Революция дает невероятный импульс, вдохновение и воодушевление, но она не дает хлеба, порядка, слаженной работы систем жизнеобеспечения, транспорта, здравоохранения, образования и т.д.

В революциях нарушение устоявшегося порядка - это явление закономерное. Следом за революцией приходит разруха. И часто требуется довольно много времени, чтобы первоначально восстановить разрушенное, а затем начать строить что-то новое.

И здесь мы видим "группу товарищей"

К примеру, в России октябрьская революция случилась осенью 1917 года, а затем последовал весь традиционный набор: голод, разруха, гражданская война, эпидемии и т.д.

Большевики собирались с силами, как минимум 10-15 лет и только в конце 20-х годов началась эпоха реконструкции. Большевики в этом смысле не пионеры. Даже пресловутая либеральная революция в России в начале 90-х годов принесла стране все ту же разруху, голод, паралич народного хозяйства и т.д. Понадобилось, как минимум лет десять, чтобы прийти в себя, хотя последствия той революции мы ощущаем на себе и сегодня.

Поэтому те, кто думает, что на следующий день после революции наступит Царствие Небесное - глубоко ошибается. Обычно после революции наступает - ад, а не рай. Зато на душе и на сердце - праздник, народ ликует, все возбуждены, глаза горят, руки трясутся,  лозунги один другого радикальней. Конечно, есть несознательный элемент, который собирается в вооруженные банды и идет грабить какие-нибудь склады или винные погреба, но для настоящей революции не нужен специальный допинг. Люди пьянеют от свободы, от того, что они раскрепостились, что наступила долгожданная вольность, а скоро наступит новая, лучшая жизнь.

Ни одна революция не обходится без песен!

Увы, она наступит далеко не скоро. Но такова плата за революцию. И плату эту придется платить всем, и тем, кто звал на баррикады, и тем, кто на них шел с энтузиазмом, и тем, кто не откликался на призывы, никуда не шел, и революционеров не поддерживал. Платить будут и стар и млад, и пенсионер, и пионер. Бесплатных революций не бывает.

Еще одной особенностью революции является время. Революции - очень сильно ускоряют его. Оно летит стремительно. Одним из наглядных показателей ускорения времени является наличие разного рода аббревиатур. Сокращения (Совнарком, Чека, Наркомпрос, Продразверстка, РВС, Помгол, НЭП и тд. и т.п.) сыпятся, как из рога изобилия и еще долго сохраняют свою инерцию.

А это уже - последствия

Например, уже в Советской России аббревиатуры стали пропадать только после Великой Отечественной войны, тогда же де появились Министерства, заменившие собой Наркоматы.

Революций могут быть бескровными, или обходится малой кровью, но гарантии того, что революция может избежать гражданской войны, вам никто не даст, хотя все вожди со стороны ли революционеров или со стороны контрреволюционеров в один голос будут твердить о том, что они не хотят гражданской войны. Иногда у них это получается, но не всегда.

И этоРеволюция - это тяжелое потрясения для всех. Ее можно сравнить с глубокой фазой опьянения, горячки, сумасшествия. Но всякая революция, как и всякий даже самый длительный запой заканчивается похмельем. Оно приходит, когда время ликования и восторга заканчивается и надо возвращаться к естественной жизни. В это время в головы большинства закрадываются первые сомнения.  Что же мы натворили? - спрашиваем мы себя. - Не проще ли было оставить все, как было? Но уже поздно.